1. школа №13. олег петрович

Олег Петрович Весенин вёл здоровый образ жизни. Делал зарядку, ел овсяную кашу по утрам и в совершенстве овладел искусством варки яиц в «мешочке» - чтобы белок затвердел, а желток оставался жидким. По субботам играл в шахматы и обсуждал политику, с единственным настоящим другом, программистом и мизантропом Геннадием Переспеловым. Зимой он катался на беговых лыжах, натёртых парафиновой свечкой, в дурацкой шапочке «петушок» и спортивный костюме а-ля «Олимпиада-80». А если и выпивал на праздник рюмку – делал это морщась, ради того, чтобы не прослыть в обществе трезвенником, а значит субъектом, не внушающим доверия. В общим и целом, он, не был занудой и в компании мог поведать много чего интересного.

Окончив исторический факультет университета, где на втором курсе женился, Олег Петрович, по распределению два года проработал учителем в школе, а потом двадцать четыре года в местном архиве. Там, склоняясь над пожелтевшими от времени страницами рукописей и книг, он вел свою воображаемую жизнь, влюбляясь, решая дела государственной важности, участвуя в кровавых битвах. Даже написал собственную книгу об истории родного края, которая в прочем, никакого успеха не имела. В перерывах от этих увлекательных занятий ему всё же приходилось разыскивать и выдавать редким посетителям документы.

Возможно Олег Петрович дожил бы так, до гробовой доски, но и в его тихую гавань ворвался ветер перемен. Первый порыв был ощутимым - полгода назад он выдал замуж единственную дочь Ирину, и они остались с супругой одни. Но второй, буквально опрокинул его непривычный к бурям корабль жизни. Полундра! Свистать всех наверх! Нас несёт на скалы! Его архив закрывали, вернее укрупняли, делая его частью другого архива. Куда податься несчастному историку? Выбор невелик: либо грузчиком, либо обратно учителем истории в школу.

Жёлтым от опавших листьев октябрьским утром, он, поднявшись по ступенькам прочитал на табличке: «Средняя школа №13».

Директриса Нонна Марковна, встретила его благосклонно и даже с радостью.

– К нам в школу, учителем истории? Да, вы, Олег Петрович, просто подарок судьбы! У нас как раз заболела пожилая учительница, Наталья Ивановна, а замену найти сложно, потому что учебный год уже начался.

– Когда я должен выходить?

– Да, прямо завтра! – проговорила она, и склонившись над расписанием, тыкнула ручкой в нужную графу, – Вот, второй урок, в 10-Б! Обрадую Юлию Владимировну – она учитель литературы, но пока вынуждена вести и историю.

– Учебник истории дадите почитать? – несколько сконфуженно спросил, Олег Петрович, не рассчитывавший на такое быстрое развитие событий.

– Это можно... – произнесла директриса, снимая телефонную трубку, – Алё, библиотека?.. К вам сейчас к вам зайдет наша новый учитель истории, Олег Петрович. Выдайте ему пожалуйста, учебники истории для всех классов... Да, нет, историю он знает! Не знает просто, что в учебниках написано.

Почти сразу, ему вручили ещё и классное руководство, взамен той самой входившей на пенсию, пожилой учительницы. Да, он и не был против, тем более что класс ему достался хороший, а девушки, так просто загляденье - умницы и красавицы. Просто ах, какие девушки!

Да, молодёжь нынче уже совсем другая! Это Олег Петрович понял сразу. И кто разрешил эти девочкам краситься и надевать в школу такие дерзко короткие платья, малевать помадой прелестные, бледноватые от природы губки и подкрашивать ресницы? Олег Петрович этого не одобрял! Он был сторонником естественной женской красоты. Но что уж тут поделать?

Бывало прямо на уроке у него вставал член. Засмотришься краем глаза, на какую-нибудь прелестницу в короткой юбке и вот тебе на! А она, заметив к себе внимание, ещё и глазки строит. Хорошо, полы пиджака спасают от неловкого положения. В прочем и они не панацея - инструмент у Олега Петровича большой и красивый - есть чем гордится! Стоит крепко, таки норовя вылезти наружу, выпирая из брюк тугим желваком. Вместо семейных трусов, которые приобретала для него жена, ему пришлось купить тугие плавки.

Ученики полюбили Олега нового педагога, особенно девушки. Всё от того, что он интересно рассказывал. Что называется, "зажечь" на уроке Олег Петрович умел! Искренне любя и зная свой предмет - историю, он щедро приправлял свою речь, фактами, не описанными в учебнике, рассказами о частной жизни исторических личностей. Проявляя в них живых людей, упоминая что у кого-то были любовницы, кто-то был одержим азартными играми, а кто-то сочинял неплохие стихи или был хорошим математиком. Порой даже травил изысканные интеллигентские анекдоты. Класс слушал его с открытыми ртами. Никаких замечаний по поводу соблюдения дисциплины не требовалось. Часто ученики задавали ему разные вопросы.

– А правда, цесаревич Николай, с этой самой Матильдой шуры-муры крутил, как в фильме? Или это всё выдумки, этого режиссёра?.. – спросила на прошлом уроке Анечка Роднина, от чего-то густо покраснев.

– Вы должны понять, Аня... Что Николай Романов, был в то время молодым мужчиной

Тем более что положение ему позволяло это делать. Конечно сохраняя свои связи в относительной тайне, чтобы не было кривотолков.

– А я бы никогда не согласилась на такое! Быть очередной любовницей, игрушкой которую потом выбросят за ненадобностью... это подло и пошло! – произнесла она ещё гуще краснея, под аккомпанемент загоготавшего класса.

Сама она была аппетитна, как только что испечённая сдобная булочка. Плотно сбитая, невысокого роста, с хорошо оформившейся женской фигурой. Ещё не вполне вызревшие груди упругими холмами выпирали вперёд, простоватое лицо с носиком картошкой и небольшим созвездием веснушек, было тем не менее очень милым. Большие серые глаза и русая коса ниже пояса, дополняли образ юной русской красавицы. Такие с возрастом обычно полнеют и дурнеют, но сейчас в самый раз! В деревню. Любить на сеновале! Иногда он жалел, что отменили крепостное право, а сам он не помещик. От нескромных мечтаний, Олег Петрович опять почувствовал, что у него опять встаёт хуй.

Лазутчики половых фантазий, насчёт своих учениц, всё чаще проникали в разум Олега Петровича, минуя выстроенную советским воспитанием линию моральной обороны. Они то переползали нейтральную полосу, и попадали в его окопы, под прикрытием нескромных снов. То как замаскированные вражеские агенты, сходили со страниц классической литературы, которую Олег Петрович любил. Почитать того же Чехова, так там в большинстве рассказов, обязательно присутствует какая-то блудница. А это классика! А недавно он ознакомился со статьёй, в которой утверждалось что сам Антон Павлович, в частной жизни был большим ценителем борделей и даже описывал свои впечатления об «употреблении женщин», в письмах своим друзьям. Как относится к этому, если даже такой великий писатель, ставящий в своих произведениях моральные вопросы, пользовался услугами путан? Может стоит тоже относится к жизни проще?

Но в общем и целом, Олег Петрович держал линию фронта. Фантазии есть фантазии, от них трудно скрыться даже в монашеской келье. Главное не переходить границы реальной жизни! И пышущий мужским здоровьем учитель держался, считая постыдным даже открыть в интернете какой-нибудь сайт, с молодыми голыми девушками.

В пятьдесят с хвостиком, у него часто вставал, сам по себе. А всё потому, что Олег Петрович вёл здоровый образ жизни, а жена его уже давно не удовлетворяла. Ольга была на два года старше и постельные утехи, её почти не интересовали. Олег Петрович, напротив был в прекрасной сексуальной форме. Иные в таких обстоятельствах заводят любовницу, но он был моральным человеком и соблюдал супружескую верность. Всё-таки столько лет вместе. И потом, на любовницу нужны деньги! Все финансы Олега Петровича были, во-первых, невелики, во-вторых все как на ладони - лишнего рубля не потратить, так чтобы жена об этом не узнала.

Дошло-таки до греха! Каждое утро, принимая душ, Олег Петрович самоудовлетворялся. И это при живой жене! Опять же, всё из-за здорового образа жизни. Если бы он пил, курил и неправильно питался, три греха, наверняка победили-бы четвёртый. Но что поделать, если в столь солидном возрасте, у него не было даже скидочной карточки в аптеку!

Вначале, он представлял себе, актрис из отечественных сериалов, которые нескончаемым потоком смотрела супруга. Телевизионных дикторш и просто красивых женщин которых видел повсюду. Но когда он пошел работать в школу, фокус его сексуальных предпочтений сразу поменялся. "мои девочки" - так обобщённо Олег Петрович называл, всё множество красавиц из которого делал выбор, отрегулировав температуру воды. Потом выбрав какую-нибудь Оленьку, Машеньку или Софию, сладостно дрочил, в конце выстреливая на душевую занавеску порцию мутного семени. Оценив количество и цвет эякулянта, он тут же смывал следы преступления. Никакая дисфункция ему пока не грозила – большие и идеально здоровые яйца Олега Петровича, исправно вырабатывали за сутки не менее пяти миллилитров спермы.

Время шло. К весне новый учитель истории полностью влился в школьную жизнь и стал своим в коллективе. Чинно следуя по школьным коридорам, в компании постоянно задающих ему вопросы учеников, Олег Петрович вызывал зависть у других, менее преуспевших в своей профессии педагогов. На педсоветах, произносил умные, в меру пафосные речи. Директриса школы, была от него просто без ума и всем ставила в пример. К тому-же он приоделся, стал посещать салон-парикмахерскую и пользоваться мужским парфюмом – превратившись из замызганного интеллигента, в довольно завидный экземпляр седеющего и умудрённого жизненным опытом самца.

Не обходилось и без откровенных намёков со стороны женской части педагогического коллектива. Но Олег Петрович, как верный семьянин, всегда пресекал такие вещи! Однажды учительница биологии, тридцатичетырёхлетняя Ирида Константиновна, заманила его в доверху забитую учебными пособиями, подсобку своего кабинета, под предлогом подвинуть что-то тяжелое

Смуглая, с грубоватыми чертами лица, но идеальной фигурой, в ней текла горячая кровь гречанки! Опьяняющий запах пряностей и чего-то острого, исходил от её роскошного тела. Поймав его за кисть руки она страстно, сжала её своими дрожащими пальцами.

– А может после уроков, зайдёте ко мне в гости? У меня есть хамон, французский сыр и вино! – произнесла она, гипнотизируя влажным взглядом чёрных глаз и голосом певицы Эдиты Пьехи.

В этот момент Олег Петрович заметил, что на выступающим из декольте, полушариям её больших грудей появилась гусиная кожа. От женщины исходили вибрирующие волны неудержимой похоти, от чего у Олега Петровича, по яйцам пробежали мурашки. На мгновение он потерял дар речи, но потом взял себя в руки.

– Нет! Мне домой, к жене надо! – твёрдо произнёс он, вырывая руку.

– К жене... как скучно... – задумчиво и разочарованно произнесла греческая богиня. Огонь страсти и надежды медленно гас в её глазах, превращаясь в пепел презрения и безразличия.

Потом, Олег Петрович даже немного жалел, что отказался от предложенного адюльтера. Однако, про эту женщину ходили всякие слухи. Шептались что муж, сбежал от неё, когда не смог больше удовлетворять её непомерный сексуальный аппетит. И вообще, мужчинам, которые хотят похудеть надо записываться к ней в любовники. Именно такими, со спущенным как воздушный шарик животом и впавшими щеками, покидали её логово самоуверенные до того в своей мужской силе донжуаны.

Время шло своим чередом, близились майские праздники. На классном часе, который Олег Павлович проводил раз в месяц, обсуждая с учениками различные вопросы, речь зашла о том, как провести праздники.

– Так может в поход сходим? Всё-таки в последний год свобода, в следующем экзамены! – неожиданно предложил Коля Иванов.

– Ну, какой поход?! – пытался немедленно купировать неуместную инициативу Олег Петрович, – Поход — это слишком сложное мероприятие! На педсовете классным руководителям поручено провести какую-нибудь экскурсию.

– К чёрту педсовет! Хотим в поход! В поход!! В поход!! – заголосил класс, постепенно синхронизируясь и переходя на скандирование.

– Тише!! Тише!!! – прокричал Олег Петрович, поднимая руки, – Этот вопрос можно обсудить!

– Урра!! Мы идём в поход!!

– Тише, я сказал!! Если мы куда-то и пойдём, то на один день. Никаких палаток и ночных костров! Я не хочу отвечать, если кто-то из вас простудится. Так пойдёт? – спросил он у притихшего класса.

– А шашлыки жарить будем? – спросил рыжий Вася Вовлекин, с третьей парты.

– Шашлыки будут, если вы сами об этом позаботитесь.

– Позаботимся! Урра!! Едем на шашлыки!! – опять заголосил класс.

– У моих родаков есть дача, всего 20 километров от города. Там есть мангал и лес с речкой рядом. Можем найти там большую поляну и пожарит шашлыки, – предложила, Настя Панина.

Через полчаса горячего обсуждения, план поездки был наконец утверждён. Под честное обещание, что класс будет слушаться и никто не принесёт с собой алкоголь, Олег Петрович, скрепя сердцем, обещал не привлекать к мероприятию родителей.

Сказано – сделано. Голубеющим бездонными небесами майским днем, они, шумной толпой вывалились из пригородного автобуса, на обочину грунтовой дороги. Вокруг пели птицы, пахло весенней свежестью, набухшие почки уже вспыхнули зелёными разрывами свежей листвы. Среди всего этого великолепия природы, Олег Петрович почувствовал себя лет на двадцать моложе своего возраста.

Ему даже не пришлось никем командовать. Быстро забрав с дачи большой мангал и целую связку разнокалиберных шампуров, толпа школьников отправилась на большую поляну, на излучине реки. Кто-то тут же побежал в лес за дровами, кто-то занялся сервировкой импровизированных столов, из расстеленных на траве покрывал. Решив не вмешиваться в процесс, Олег Петрович устроил наблюдательный пункт, присев на пеньке чуть поодаль. Прикрыв глаза и загорая лицом на весеннем солнце, он лишь изредка поглядывал в сторону поляны. Какие всё-таки взрослые у него школьники, всё организовали сами!

Примерно через час, приготовили и поели шашлык. Его было много, из разных сортов мяса и маринадов, потому что сразу несколько человек изъявило желание, представить свои кулинарные способности. Потом началась игра в «картошку» с волейбольном мячиком и импровизированная дискотека. Из орущего на поляне музыкального центра доносились, абсолютно чуждые уху Олег Петровича мелодии. Внезапно он вновь почувствовал возраст. Ощутил себя чужим, инородным телом на этом празднике необузданной молодости. Школьники кривлялись, выкрикивали глупости, а он, слушая их испытывал подобие испанского стыда.

– Олег Петрович, может пойдёмте с вами погуляем? Тут такая пошлая музыка, ну просто какая-то крестьянская дискотека!

Предложение Маши Кобылкиной, пожалуй, самой красивой девушки в классе, было как нельзя кстати. Музыка и кривляния школьников под неё, ему тоже откровенно не нравились. Хотелось тишины, общения с природой

– А вон там тропинка, по берегу реки – она куда-нибудь нас да введет.

Встав, он сразу почувствовал, как девушка, пристроилась ему под руку. Близость её молодого упругого тела, неожиданно сильно взволновала пожилого педагога.

Чертовски хороша! Кровь с молоком! Невеста! Налитые юной свежестью груди, наверняка твёрдые на ощупь, с устремлёнными вверх вершинами сосков. Достанется же кому-то такое счастье, впервые разложить эту голую девушку на белых простынях и первопроходцем войти в тугое лоно, прорвав девственную плеву, окровить лепестки половой щели. Затем, аккуратно, стараясь не доставлять боли, в первый раз любить физически, целуя в алые губы. Жарко шептать ей о любви и опять целовать!

Женщин в жизни Олега Петровича было совсем мало. Считай две, перед знакомством с будущей женой, которая досталась ему непорочной. На опыте полученном, в ту первую их ночь, он и представлял себе, как на практике происходит акт дефлорации юных дев. Но теперь уже всё! Годы его пожилые, и теперь о страстной любви с юными красотками, приходится только мечтать.

Почувствовав в паху приятное томление, он тут же, что называется осадил лошадей и начал с девушкой светскую беседу. Они ушли уже достаточно далеко и стояли на небольшой полянке, когда учитель решил спросить девушку о дальнейших планах.

– Куда же вы Машенька, собираетесь в следующем году поступать? Уже есть какие-то мысли по этому поводу?

– Ах, Олег Петрович, я бы хотела попробовать в Москву. В «Академию народного хозяйства и госслужбы», но не знаю сумею ли пройти по конкурсу!..

– Обязательно пройдёте - надо верить в себя! Если потребуется, я помогу вам всеми силами! И кем вы хотите быть?

– Хочу стать государственной чиновницей, высокого ранга. Добиться успеха и сделать жизнь в стране лучше!

– Для этого, надо обладать хорошими организаторскими способностями и быть честным высоко моральным человеком!

– В наше время, Олег Петрович, порядочностью ничего не добьёшься. Сначала надо получить высокую должность, а уж потом, можно делать для людей хорошие дела. Скажите, что я не права?

– Я признаюсь, Маша, несколько шокирован твоими представлениями о жизни! Но что тут скажешь... вы новое поколение, вам и рулить, – несколько раздосадовано, проговорил учитель.

– Вы, Олег Петрович, просто очень хороший человек! Вот только моя мама говорит, что женщина должна использовать все свои возможности! Она когда-то устроилась работать в банк, обычным оператором, а через три года была уже начальником отдела клиринга. А потом она папу встретила и выгодно вышла замуж. Правда теперь они в разводе, но папа хорошие алименты платит и на жизнь нам хватает. А ещё, он мне машину подарит, если я школу хорошо закончу. Ведь правда, Олег Петрович, у меня по истории девять или десять будет?

— Ну это ещё неизвестно Машенька... Для этого, ты сильно должна постараться! И не надейтесь, что я буду завышать вам оценки!

– Вы на самом деле мне так нравитесь... Вот эта, ваша неподкупная честность!

– Спасибо, Маша, за комплимент! Мне очень приятно...

– А если вы мне нравитесь не только как педагог?

– Машенька, ну о чём ты говоришь? Мне за пятьдесят! А тебе?..

– Почти восемнадцать! А мы по литературе учили что любви все возрасты покорны!

Неожиданно о почувствовал, как нежные девичьи руки, оплетают его шею. Упругие полушария, беззастенчиво впечатались в его грудь. Несколько мгновений он, пытался безуспешно сопротивляться! Но затем, не в силах противостоять проникшему к нему в рот, нежно вибрирующего девичьего языка, Олег Петрович сдал первую линию моральной обороны. Ещё можно было остановиться, с силой отцепив Кобылкину от себя, но всё мужское, мускульное вдруг взыграло в нём со страшной силой! Он вдруг, вспомнил, что он самец! Страсть обуяла его, вскружив голову! Почувствовав в голове давно забытый прилив сладкой дурноты, он ответил на её ласки своим языком.

По случаю пикника Олег Петрович, был в спортивном костюме, а ещё сегодня утром он сильно спешил, боясь опоздать на автобус - на ритуал в душе, просто не оставалось времени. Теперь же он ощущал, как член его под воздействием чар повисшей на нём и впившейся в губы девчонки встаёт! Встаёт быстро, как у восемнадцатилетнего мальчика и предательски выпирает через эластичные трусы, упираясь прямо в Машин лобок! Но это было даже приятно... наконец отпустить вожжи. Осознавать, что эта девчонка тоже знает, что он желает её как мужчина.

Дальнейшие события развивались быстро. С минуту они как полоумные целовались в засос, а потом Маша отпрянула от него, присев на корточки. Проворные девичьи пальчики, проникнув под резинку стянули спортивные штаны вместе с трусами, выпустили его торжествующий девятнадцатисантиметровый член наружу. Пружиня и покачиваясь, как грозное копьё античного война, он устремился головкой-наконечником вверх. Олег Петрович, мог поклясться, что так его орган не стоял уже много лет!

Что такое минет, Олег Петрович конечно знал! Но чисто теоретически

А он и не просил! Потому что таким было советское воспитание, где тема эта, для рядовой интеллигенции как бы вовсе не существовала. А если где-то об этом и упоминали, то исключительно как об извращении! Существовала ещё интеллигенция творческая, продвинутая, но это отдельная песня... Времена давно поменялись, но не для Олега Петровича с супругой, которые пользовались для исполнения супружеского долга, исключительно предназначенными для этого органами, как правило в миссионерской позе.

Колечко девичьих губ, сомкнулось на его стволе, и в следующие мгновения, его нежный как у мальчика член, испытывал большой стресс! Олег Петрович вздрагивал всем телом от острых ощущений. Да, в тайне он давно желал это попробовать! Но, боже!.. Иногда, когда девушка дотрагивалась до слишком чувствительных мест, он дёргался как будто его укололи. Как же приятно и одновременно дискомфортно! Сладко и остро как венгерское лечо "Globuss", которое продавалось во времена его молодости в гастрономе. Минет по ощущениям оказался совсем не тем, на то что он себе представлял. Адское удовольствие, с остротой и неопределённостью, как поездка на американских горках. Когда он занимался сексом с женой, то мог с точностью до секунды предвидеть, когда наконец кончит в мягкий кисель её влагалища. Тут же он ощущал совсем другую, гамму ощущений.

Предчувствие финала, то подступало совсем близко, то снова отступало, сладко мучая Олега Петровича неопределённостью. Неожиданно, тело его, словно пронзило электрическим током. Закатив глаза и прохрипев, он закачивал Маше в рот застоявшееся содержимое своих больших яиц. Девушка, старательно высосав его семя, затем отвернулась и склизкой соплёй, выплюнула его в свежую зелень черничного куста. Было видно, что это действо она уже исполняла не единожды.

В первый момент почувствовав в голове зияющую пустоту, которую испытывает каждый самец, после бурного оргазма. Потом эту пустоту, начали быстро заполнять острые, как осколки разбитого стекла, моральные терзания. Он нарушил табу! Вступил в связь с собственной ученицей! И пусть это не был полноценный половой акт, но всё равно позор на его седую голову педагога! В первый же рабочий день, он напишет заявление. Уволится из школы, ко всем чертям!

Опустив глаза, учитель, начал неуклюже натягивать на ягодицы, трусы и спортивные штаны.

– Ну как понравилось? Если что, обращайтесь, Олег Петрович! Не стесняйтесь! - вдруг услышал он голос Кобылкиной, который был совершенно другим – звучал хрипловато и развратно. Он уже не был голосом, той культурной, целеустремлённой девушки, которую он знал до того.

– Т-то есть, как обращаться?.. - слегка опушено спросил, покачивающийся педагог.

В этот момент, также внезапно, как гром с ясного неба, из-за кустов раздался разноголосый девичий смех.

– А вот так! А-ха-ха!!

– Что?.. Что тут происходит?!. – краснея как рак и не зная куда ему деваться, воскликнул Олег Петрович. Было ясно, что только что, его обвели вокруг пальца как простофилю. Простите за выражение - развели как лоха! Что его педагогическая карьера, на этом категорически закончена!

– Да, как же так... – прошептал он, не зная, как закончить предложение.

– Мы с девочками поспорили, что я вас совращу! И теперь они должны мне... но я вам не скажу, что!

– Да, вы не бойтесь, мы никому не скажем! – раздался знакомый голос Зины Кругликовой, которая выбиралась из кустов и растущих в паре метров кустов. Вслед за ней, показались обрамлённое каштановыми волосами, лицо хрупкой Нины Зайцевой. Три лучшие, неразлучные подружки, и тут были вместе.

– Подумаешь, Машка вам минетик сделала! Будем считать, что это по-дружески. Вы ведь девушкам помогаете, плохих оценок почти не ставите и даже ничего за это от нас не требуете! – Не то что физрук, Пётр Сергеевич! Знаете, что он с нашими девочками, Люсей Ивановой и Таней Зариной сделал, когда они захотели кросс не бежать?..

– Они уже не девочки! - прыснула в ладошку Маша.

– Да, ладно! Не бледнейте так, Олег Петрович! Пойдемте назад, в народ. Там весело, наверное, – проговорила бойкая Нина и они вместе с Зиной подхватили любимого педагога под руки и словно арестованного под конвоем повели назад по тропинке.

Маша с независимым и гордым видом, вышагивала чуть поодаль. Она была для подруг героиней, совратившей любимого педагога и очень этим гордилась. Сколько будет эта тайна будет оставаться тайной? Ну скорее всего не более получаса, пока все девчонки класса, по цепочке не узнают об этом во всех подробностях. Потом узнает вся школа.

Олегу Петровичу очень хотелось выпить и словно по мановению волшебной палочки, перед его глазами появилась тонкая блестящая фляжка, заботливо протянутая Ниной.

– Выпейте Олег Петрович, коньяка! Я у родителей отлила - хороший, французский! Но для нас слишком крепко.

С благодарностью протянув руку, он дрожащими пальцами открутил пробку и запрокинув голову, маленькими глотками, начал осушать сосуд. Вместе с тёплыми волнами, растекавшимися по пищеводу, он почувствовал, что вступает в совсем новый, неожиданный период жизни. <