Семья рабов. глава 9. ольга

Мой Роллс покрывал милю за милей на высоте около километра. Я держала руль (никому и никогда не доверяла и не не доверю вести свою машину) и при этом откровенно разглядывала свои приобретения. Новая охранница Людмила равнодушно смотрела в окно. Ещё во время торгов я подумала, что она точь-в-точь похожа на богиню с картины какого-то художника, только что за картина, и кто автор? А теперь вспомнила - "Рождение Венеры" итальянского художника Ботичелли. И сразу все стало на свои места. Рядом со мной сидела ожившая модель, с которой итальянский мастер писал свою богиню любви. Я ещё раз взглянула на нее. Меня всегда влекло к женщинам, сочетающим в себе красоту и ум. Разумеется, в моем доме были рабыни просто для секса, сунуть-вынуть и отдыхать. Например, Розалинда. Ее подарили мне на день рождения. Красавица такая, что при её появлении даже у моего старого садовника, полного импотента, член подскакивает, как солдатик при окрике генерала. При этом Розалинда глупа, как стадо овец. Зато секс с ней просто бесподобен. Главное, чтобы сразу же после секса она выметалась из спальни, причём молча. Другое дело - Людмила. Тридцать шесть лет. Высшее образование, и может быть, даже не одно, или я ничего не понимаю в рабынях. Очень красивая и, конечно же, спортивная. Судя по тому, как двигается - мастер по какой-то восточной борьбе. Почему ее продали как простую охранницу, ума не приложу. Ведь такая рабыня может стоить раз в десять дороже. Почему же ее продали так дёшево? Непонятно... То есть, конечно, имеется у меня одно предположение... собственно, больше ничего в голову не приходит... в общем, одна из моих возлюбленных, хозяйка крупного ювелирного салона, рассказывала, что она из ее наложниц напилась до полного беспамятства и попыталась изнасиловать ее страпоном. Ее Госпожа, будучи не менее пьяной, почти не сопротивлялась, а потом ещё и подмахивала своей рабыне. Они так и заснули - наложница сзади, а ее хозяйка со страпоном в анусе. Первой проснулась хозяйка и, конечно же, подняла крик. Разумеется, если бы делу дали ход, наложница распрощалась бы с приятным ничегонеделаньем. Но хозяйка пожалела ее: отхлестала ремнем и через месяц подарила английской принцессе как приятное приложение к золотому ожерелью с бриллиантами ценой в пятьсот двадцать миллионов евро. С глаз долой - из сердца вон... Может быть, с Людмилой та же история? Непокорная рабыня, от которой нужно избавиться, почему бы не через элитный аукцион? Но тогда Речной аукцион продал мне заведомо некачественный товар, и я могу устроить скандал, и пусть-ка попробуют наврать, что они ничего не знали! Хорошо, скоро я выясню всю правду. Мы молча долетели до дома. Муж, жена и дочь, размещавшиеся на заднем сиденье, вышли на стоянку перед моей виллой. Ко мне подошла моя секретарша, она же домоправительница. — Кристина, размести новых рабов в общежитии. Вот документы на них. Людмила, пойдём со мной. Я привела ее в свой кабинет и уселась за стол

— Рассказывай, - приказала я. — Что рассказывать, Госпожа? — Не изображай из себя дуру и не пытайся выставить дурой меня. Людмила улыбнулась, как будто перед ней был несмышленый младенец, хотя она всего-то на пять лет старше меня. Я заставила себя успокоиться. Просто удивительно, как она может стоять здесь и равнодушно улыбаться, как будто она и в самом деле богиня, вышедшая из морской пены. Я все больше склонялась к тому, что нужно срочно позвонить в аукционный дом и договориться о возврате купленной рабыни, и при этом мне было совершенно ясно, что я не сделаю этого. Меня все больше тянуло к ней. Людмила, помедлив с минуту, все же стала рассказывать. Все оказалось ещё хуже, чем я думала... — У меня была любовная связь с дочерью Госпожи. Двенадцатилетняя девочка с пятнадцатисантиметровым членом влюбилась в меня с первого взгляда. Мне доверили учить её математике и программированию... а потом я стала учить её сексу... Ее мать не возражала против нашей близости и даже сама принимала участие в наших играх. Они брали меня вдвоём, и я наслаждались их членами... Но чаще всего я проводила ночи с юной хозяйкой. И вот однажды она спросила меня, что такое страпон. Я попросила её позвать ещё одну рабыню, и мы вдвоём показали Госпоже, как женщины доставляют наслаждение друг дружке, в отсутствие настоящих фаллосов. Девочка имела рот моей подружки, пока я сношала её влагалище. — Потом мы отпустили ее, и Госпожа спросила меня, можно ли сношаться страпоном в попу. Я объяснила ей, что да, можно, и женщинам, и мужчинам. Она спросила : "А мне можно? Вставишь его в меня?" Я ответила, что нет, закон запрещает рабыням трахать несовершеннолетних хозяек страпонами даже по их просьбе. Но моя юная Госпожа настаивала, ей хотелось попробовать... и я рискнула. Легла на спину, и девочка стала опускаться попой на страпон. Ее мама застала нас, когда она прыгала на мне и заливала мои груди своей спермой. — По приказу Госпожи, меня заковали в цепи. Тюрьма или бордель самого низкого уровня - иных перспектив не было. Секс с несовершеннолетними хозяйками - обоюдоострое лезвие, и я порезалась, и сильно. — Как же ты избежала суда и наказания? - спросила я. — Юная Госпожа спасла меня... Ее матери пришлось срочно уехать на неделю по делам, и она не оставила распоряжений на мой счёт. Никто, кроме нас троих, не знал, что произошло. Позавчера, воспользовавшись отсутствием своей мамы, девочка влезла в ее компьютер и подделала документы на меня. Тут Людмила снова улыбнулась: — Не зря я ее учила. В двенадцать лет взломать компьютерную сеть - это дар... Я встала из-за стола и приблизилась к рабыне. — Ты понимаешь, что я должна отправить тебя обратно? — Вы вольны делать со мной, что считаете нужным, Госпожа. Неожиданно для самой себя, я обняла ее и поцеловала в губы. Она слабо ответила мне. Мы продолжали целоваться, и я гладила её груди... потом мы оторвались друг от дружки, и я, задыхаясь, проговорила, сама не веря, что говорю это: — У меня неполадки в рабочей компьютерной сети. Займись. Я прикажу, чтобы тебе принесли обед. Но на этом сюрпризы не закончились. Едва Людмила ушла, как зазвонил телефон, и потрясенная Крис сообщила мне, что в багажнике моего Роллса обнаружились беглые рабы с Речного аукциона: красивая молодая надсмотрщица и женственный мальчик, почему-то без пояса верности.