Секс-трава 3

От Автора: Кое-что о функционировании секс-травы: Это чудо-растение трахает людей лианами-щупальцами, высасывая возраст. Её жертвы омололаживаются до 10 лет. После все биологические процессы идут нормально, то есть омолодившиеся растут как обычно.

На сознание это не действует, то есть психологически впадения в детство не будет.

При регулярном омоложении смерть от старости не происходит.

Наркоман при омоложении но не утратит наркозависимость и сопутствующие болезни, как и инфекционные.

У инвалидов ноги и руки обратно не вырастают, при омоложении исчезают только возрастные болезни - гипертонии, диабеты, сердечные и прочие, в возникновении которых виновата биология.

Мы бодро шагали по лесу, всё больше отдаляясь от реальности и углубляясь в сказки и вымысел. В этом суть чародейства и волшебства: иметь дело с тем, чего нет и никогда не было. Должна сказать, здесь есть определённый риск, вымышленные персонажи и явления и явления, знаете ли, очень разные, в том числе страшные и опасные.

С любопытством глядя в глаза деревьям, и отмечая висевших кое-где на ветках мозговых слизней, я надеялась, что правильно запомнила инструкции из моей переписки с Джессикой.

Таня с Колей — я их давно знала, потому и привлекла к своим магическим опытам — озирались по сторонам. Они были гораздо старше, и хуже верили в волшебство, потому и видели намного меньше несуществующего, чем я.

Дёрнув подругу за рукав, я указала в сторону поляны, где колыхались розовые кусты.

— Смотри, получилось! Это она! Та самая секс-трава, про которую мне рассказывала Джессика.

— Годососные лианы? — Поразилась Таня. — Твоя интернет-подружка-ведьма оказалась права?

— Они самые. — Подтвердила я. — Волшебное растение, которое не просто трахается с людьми, но ещё и высасывает в процессе их возраст. Ты становишься всё моложе… лет до десяти, не меньше, но и не больше. И так и живёшь дальше. Своим ходом, год за годом.

— И сколько так придётся жить? — Брякнул Коля.

И тут я выдала ему самый главный секрет того ботанического чудо(вища).

— Сколько угодно, при регулярном повторении. Теоретически — до бесконечности.

— О, круто! — Просияла Танечка. — Я могу сделать себе операцию по смене возраста.

— Можешь. — Ответила я. — Хоть сейчас. Просто войди в заросли, она оттрахает тебя, и ты будешь молодеть с каждым оргазмом.

— Я стану молодой и красивой. — Мечтательно произнесла женщина. — Только вытащите меня вовремя, я хочу остаться относительно взрослой.

— Конечно, вытащим, как только попросишь. — Ответила я, усмехнувшись про себя.

Танечка несмело приблизилась к зарослям. Розовые лианы шевельнулись при её приближении, почуяв женщину и потянувшись к ней, желая высосать её возраст.

— Смотри! Они движутся! — Произнесла моя подруга.

— Конечно. — Ответила я. — Если хочешь сделать это сейчас, лучше разденься, или лианы разорвут твою одежду, пытаясь добраться до вагины. Годы они высасывают через неё.

Женщина подошла ближе, наклонившись к траве, пытаясь рассмотреть её получше. И недооценила её, подойдя слишком близко. Одним стремительным движением лиана распрямилась, ударив её в руку. Жало прокололо кожу, и Танечка громко вскрикнула, в тот же момент забившись в оргазме.

Упав на землю, женщина не успела прийти в себя, когда секс-трава уже схватила её

— Смотри! — Обернулась я к Коле. — Сейчас начнётся! Сейчас она начнёт омолаживаться!

Он смотрел во все глаза как Танечка пытается отбиваться от лиан. Они шарили вокруг, лезли под одежду, жалил её где доставали. Женщина визжала, пытаясь отбиться от нахального растения, да где там! С каждой секундой лиан становилось всё больше, они рвали с неё одежду, а сопротивляться у женщины получалось всё хуже. Наконец одна разорвала её трусики, и ворвалась внутрь.

Подобравшись так близко, как только могла, не опасаясь, что лианы дотянутся до меня, я внимательно следила за происходящим.

Женщина билась в очередном оргазме, дёргаясь и мешая мне рассмотреть происходящее с ней подробнее. На сколько я могла видеть, моя милая подруга ещё не успела изменится, хотя лианы набросились на неё, почуяв прожитые годы, которые можно было высосать.

Пользуясь тем, что все растения сосредоточились на Танечке, и ко мне не полезут, я плавно опустилась на траву возле продолжавшей биться и дёргаться во всё новых оргазмах подруги.

Танечка кончала всё более бурно под впивающимися в неё жалами, а заполнившая влагалище лиана выгибалась, словно и правда высасывала её изнутри.

И я заметила, что женщина начинает выглядеть моложе, чем была. Год за годом уходили из неё. Лёжа рядом, я наслаждалась этим.

— Эта такое замечательное зрелище, смотреть, как ты теряешь свои годы. — Шепнула я, рассматривая Танечку. — Видеть, как молодеет твоё личико, пропадают честно нажитые килограммы.

Женщина плавно молодела, раз за разом кончая от лиан секс-травы и, в полном соответствии с обещаниями Джессики, с каждым оргазмом теряя возраст.

Я же с откровенным удовольствием любовалась трансформациями Танечки. В зрелище подруги, оргазмирующей в объятиях трахающих её и годососущих лиан, было нечто до крайности сексуальное. Ощущая нарастающее с каждым утерянным Танечкой годом и месяцем возбуждение, я поняла что теку смазкой, и сунула руку под платье, а затем и под трусики, начав поглаживать себя. Мои ноги сами собой раздвинулись, чтобы мне было удобнее себя ласкать.

Подружка тем временем продолжала сладострастно стонать и вскрикивать в объятиях лиан, вонзившаяся в её вагину быстро трахала женщину, вернее скорее уже девушку. Я почувствовала, что тоже начинаю кончать вместе с Танечкой. Вскрикнув и выгнувшись во внезапном оргазме, я постаралась всё же держать себя в руках, что бы не случилось.

Продолжая ласкать себя, свободной рукой я погладила подругу по голове, начиная комментировать происходящие с ней изменения.

— Ты уже стала такой юной. Скоро о тебе уже не получиться думать как о женщине.

— Я, это, уже девушка… ахххх. — Пролепетала Танечка между очередными оргазмами.

— Вернее ещё. Знаешь, как приятно смотреть, как к тебе возвращается юность и привлекательность, а теперь как ты приближаешься к несовершеннолетию с каждой минутой? Тебя уже вытаскивать?

Танечка попыталась сквозь стоны наслаждения крикнуть, что пора, но удовольствие, которое давала секс-трава, было столь велико, что с её губ срывался только лепет о том, что сейчас, подожди ещё немного, это так приятно.

Я и не думала вытаскивать её, вместо этого продолжая с удовольствием ласкать себя, и смотреть как лианы секс-травы заканчивали с ней. Её тело уменьшалось, словно Растение и правда высасывало её

Её груди уменьшались, плавно разглаживаясь, пропадала талия.

— К тебе уже возвращается детская угловатость. Сисечки уже исчезли, скоро совсем разгладятся. — Прошептала я у неё над ухом.

Всё более детское личико Танечки выражало экстаз от происходящего с ней, и она уже не стонала, а только временами вскрикивала.

Наконец, она полностью вернулась к несовершеннолетию. Сладострастные стоны девочки-подростка, у меня на глазах лишавшейся грудей, переходили во вскрики нежным детским голоском.

— Я уже говорила тебе, что ты была, вернее, стала, удивительно красивым ребёнком?

Я улыбалась ей, наслаждаясь окончанием превращения.

Разросшиеся на её годах лианы продолжали досасывать из неё возраст. Милая Танечка выглядела уже лет на двенадцать, и плавно приближалась к одиннадцати.

Ещё несколько минут, и её груди исчезли, разгладившись. От них остались только сосочки.

А затем тело моей подруги окончательно приняло детский облик.

Растения расплелись, выпустив Танечку из своих объятий, разросшаяся на её годах лиана легко выскользнула из сузившегося влагалища. А мы-то опасались, что она застрянет.

Моя подруга с видимым усилием поднялась на ноги, потрясённо оглядывая то себя, то всё вокруг, не замечая, что стоит перед нами голая. Ну да ничего, в нереальном лесу мы были одни, и заметить её было некому, кроме нас.

Она поражённо оглядывала себя, смотрела на меня снизу вверх, и не вполне успев осознать произошедшую перемену, обиженно произнесла.

— Я же говорила, вытащите меня взрослой. Посмотрите, что они со мной сделали.

— А, тебя надо было вытаскивать? — Ответила я, притворяясь удивлённой. — Ты стонала чтобы мы подождали ещё немного.

— Извини, но мне было так приятно, что я не могла заставить себя вылезти оттуда. — Произнесла Танечка.

Обнаружив что секс-трава больше ей не интересуется, она начала медленно шарить среди растений, собирая обрывки своей одежды, не успев сообразить, что если она и найдёт что-нибудь целое, оно теперь ей будет слишком велико.

— Оденься вот в это. — Пришла я ей на помощь, извлекая из сумки платье по её новым размерам, монотонного мягкого жёлтого цвета. Без бантиков и других детских украшательств, как раз для только что _отдесятилетненой_ взрослой женщины, чтобы не волноваться и не привлекать внимание.

— А мне можно омолодиться тоже? — Спросил меня Коля. — Если вы вытащите меня вовремя?

— Можно. — Отозвалась я. — Твои годы оно тоже высосет, и ты станешь таким же, как наша Танечка.

Я вру? Да нисколько! Как есть, так и сказала.

— Как Танечка не надо. — Отозвался Колька, не подозревая, что его там ждёт. Конечно. С чего бы это? Я никому не признавалась об «альтернативном» способе применения лиан сиих. — Но всё же попробую, только если я начну кончать и стонать чтобы меня оставили там ещё немного, не слушайте, вытаскивайте меня вовремя, годах на двадцати.

Предусмотрительно раздевшись, он вошёл в заросли, и лианы бросились на него точно так же, как раньше на Танечку. Ужалили, сбросив мужика на землю, на сей раз без оргазмов, на мужчин это так не действовало.

Лиана обхватила начавший подниматься член, присосалась к нему

Я спокойно опустилась рядом, пользуясь тем, что все лианы были заняты им, и, время от времени гладя его по голове, следила за происходящим. Лиана плотно обхватывала его член вместе с яичками, сосала в точности как девушка. «Вернее, _так_ девушка уж точно не смогла бы». — Сказала я сама себе, радуясь тому, как он легко попался в расставленную ловушку.

Ничего не подозревая, он развалился в объятиях лиан, громко сопя и иногда вздыхая. Устроившись рядом, как ранее возле Танечки, я снова запустила руку себе под трусики, начав ласкать саму себя. Наслаждаясь в первую очередь тем, о чём я думала. Впрочем, по мере того, как Коля молодел, открывшееся мне зрелище становилось привлекательнее. Особенно когда он плавно приближался к верхней границе подросткового возраста. Вскрики Коли становились выше, менялся голос.

Сидя рядом с молодеющим дальше юношей, я быстренько натирала собственный клитор под трусиками, стараясь успеть испытать оргазм раньше, чем коленька вернётся обратно к детским годам.

— Милая, я уже юноша? — Выговорил он сквозь стоны. — Пора вытаскивать?

— Да, скоро. — Честно ответила я. — Ты выглядишь таким юным, что скоро тебя уже можно будет считать мальчиком. Ты становишься таким же, как Танечка.

Я потрепала его по голове, с искренним наслаждением готовясь сообщить замечательную новость… Но я понимала, что нужно потянуть время, чтобы он как следует омолодился и ослабел. Просто так лианы, конечно, не порвать, но мало ли.

Как и должно было быть, секс-трава быстренько досасывала оставшиеся колькины годы, превращая его из юноши в мальчика. Его тело начало уменьшаться, приобретая всё более детские черты и формы. Он наслаждался оргазмами, пока они не начали бледнеть.

— Что со мной? — Спросил он между очередными вскриками. — По-моему мой член не так хорошо извергается в лиану.

— Сейчас тебе физиологически от силы четырнадцать. — Ответила я. — Так и должно быть. Половая зрелость пропадает, вернее, она ещё или уже не наступила.

— Вытаскивай меня! — Вскрикнул он.

— Извини, но я предпочитаю видеть тебя таким же, как Танечка. Ещё немного, и твоему телу будет снова десять.

Он попытался кричать на меня, но лианы тут же воспользовались этим, заткнув ему рот. Дальнейшее не заняло много времени. Колькино тело уменьшилось, он быстро проскользнул свои четырнадцать лет, затем тринадцать, ну и дальше. До десяти.

Видя его в облике ребёнка, опутанного лианами, одна из которых, особенно толстая, присосалась к члену и яичкам словно заглотив их, я улыбалась тому, что должно сейчас произойти.

Мой милый мальчик уже что-то такое почувствовал, дёргаясь в лианах и пытаясь вырваться из пут секс-травы, но куда там! Её и взрослому-то не разорвать, а в хилом детском теле тем более!

Хорошо хоть крики надёжно заглушили набившиеся в его рот лианы, и я могла продолжить говорить тихо.

— Я не обманула тебя. — Шепнула я, гладя мальчика по голове. — Просто ты не так понял мои слова. Ты становишься такой же, как и Танечка. Становишься девочкой.

Глаза Коли полезли на лоб, а я продолжала, рассказывая поражённой жертве моего своеобразного юмора, во что его втянула.

— Ты ведь не знал… не знала, что это хищный куст, который отъест твой член… Зато даст тебе настоящую вагину. Правда, замечательное растение? Не надо, моя милая, не дёргайся. Будь хорошей девочкой, и честно лежи расслаблено.

Я старалась говорить очень ласково, успокаивая девочку, но не могла удержаться от того, чтобы порадоваться её превращению

— Говорила я, устраиваясь рядышком с ней, и пристально разглядывая секс-траву. — О, твой рудимент отделяется от тельца! Восхитительно! Никогда не видела, как мальчик становится девочкой!

Я наслаждалась этим. Не меньше, чем собственными пальчиками у себя в киске. И старалась запомнить эти ощущения. Уверенна, мне придётся ещё долго ждать возможности повторить…

С дикими глазами Коленька вырывалась из лиан, а я продолжала ласкать себя, любуясь происходящим.

— Сейчас, сейчас. Ой, вот он пошёл! — Радостно вскрикнула я, увидев, как членик мальчика оторвался.

Как и предупреждала Джессика, это оказалось совсем не больно.

Все лианы были заняты ею, на меня ни одной не осталось, и я могла спокойно трогать их, не опасаясь что куст примется за меня.

Приподняв впивавшуюся в её промежность лиану, я рассмотрела, как выпуклость в форме члена отделилась от тела, и лиана начала заглатывать его.

Я потянула за продолжавшую сосать лиану, изогнув её так, чтобы она оказалась прямо перед глазами Коленьки, давая ей рассмотреть всё это.

— Чувствуешь? Теперь она принялась за твои яички. Сейчас съест и их тоже. Первое пошло. — Увлечённо прокомментировала я овальную выпуклость, последовавшую за пенисом.

Испытывая следующий оргазм от своих ловких пальчиков, я подумала, что девочку не следует звать Колей, это очень необычно, что люди подумают. Ей нужно нормальное женское имя. Такое, чтобы быстрее к нему привыкнуть. Пусть теперь она будет Олей.

Второе яичко оторвалось следом за первым. Боли Оленька по-прежнему не испытывала, по-видимому растение накачало её какими-то особенными веществами. Да по-другому и быть не могло, как иначе оно ухитрялось проделывать с нами всё это. «У кустов должны быть какие-то _очень_ особенные вещества» — сказала я себе, глядя на феминизируемую Оленьку. И выгнулась так, чтобы дать ей хорошо рассмотреть мою грудь.

— Смотри. Вот что у тебя будет… через несколько лет, когда подростёшь.

Меня снова пробило на смешки.

— Почти всё. Она уже зарывается в тебя, формируя влагалище? — Шепнула я, провожая взглядом второе яичко. Ответа не последовало, и я поняла что девонька всё же потеряла сознание.

Лианы не расплетались ещё минут двадцать, пока плоть Оленьки текла, плавно приобретая настоящий девчоночий вид. Правда, когда растение отпустило её, девочка всё равно выглядела недоделанной: короткие мальчишеские волосы, обстриженые под ноль ногти, и вообще. Но это дело поправимое, у неё теперь вся жизнь впереди чтобы выучиться вести себя как подобает девочке и в дальнейшем женщине.

Когда всё кончилось, Танечка с трудом вытащила Оленьку из зарослей, дальше я смогла помочь ей, не опасаясь оказаться в лианах раньше времени. Новоиспеченную девочку мы отнесли на край поляны, и накрыли скатертью, пока я рылась в своей сумочке в поисках второго платья, для неё и заготовленного. Подруга удивлялась, как я сумела так точно найти всё правильных размеров.

Затем я улыбнулась Танечке, подумав ещё об одной вещи.

— Знаешь, милая, разве это справедливо, что только наша Оленька потеряла кроме своих лет ещё и букву в имени?

— Нет, наверное. — Ответила Танечка. — Детским её голосок звучал так забавно, что я едва не рассмеялась.

— Ты права, моя милая Анечка. — Кивнула я. — Наверное, и мне тоже не следует ничего оставлять при себе.

Я поцеловала подругу в лоб, плавно разделась, приготовила последнее детское платьице, попрощалась со своими сисечками, и вошла в заросли секс-травы.