С Толькой и Костей

Вечер... Жрать охота, просто сил нет. Хотел пожарить мяса, посмотрел – нигде нет хлеба. Вот, зараза! Пришлось одеваться и по темени идти в магазин. Оделся, шапка, куртка, ботинки. Взял пакет и пошел в магазин, до магазина переть минут двадцать. Иду, никого нет, только собаки как всегда, бегают, лают своими писклявыми голосами. Моего бугая на них натравить, разорвал бы в клочья. Погода вообще то нормальная, не холодно. Ветра нет. Зашел в магазин, купил хлеба. Вышел на улицу, иду домой. Вдруг, слышу, сзади кто-то догоняет.

– Лёнька, погоди меня. Оборачиваюсь, в темноте не вижу кто. Ближе подходит, о, бля! Толик, собственной персоной, вдобавок навеселе. За Толиком еще какой-то амбал.

- Привет, Лёнька! Как дела? Чё шастаешь по ночам, приключений ищешь на свою попочку? – спрашивает у меня, скалясь, – Познакомься, это Костя.

Амбал подает мне руку, улыбаясь, говорит:

– Привет, Лёня. Очень рад с тобой познакомиться, надеюсь, узнаем друг друга поближе.

- Мужики, - говорю я им, – мне сейчас некогда, я жрать хочу. Вот за хлебом ходил.

Толька ржет как сивый мерин:

– Лёня, пойдем с нами, мы тебя сегодня накормим до отвала.

Поворачивается к Косте и говорит ему:

– Знаешь, какая у него попочка, ммм, просто конфетка. Как всунешь, сразу кайфуешь. А губки...

- Да, – добавляет Костя, – Хотелось бы с тобой познакомиться поближе. Пойдем к нам, посидим.

- Пойдем, пойдем, не выделывайся, – смеется Толька.

– Ладно, пошли – говорю я.

Доходим до двухэтажки, поднимаемся на второй этаж. Костя открывает дверь ключом, проходим. Разуваемся. Костя идет на кухню, по дороге кивая нам:

– Пацаны, проходите туда, в комнату, я пока соберу что-нить поесть и выпить.

Мы проходим в комнату. Садимся на диван... Толька сразу подсел ко мне, обнял и начал целовать, спускаясь по телу, потихоньку снимая с меня, сначала рубашку, потом футболку, брюки, носки. Скоро я остался в одних плавках, которые колом оттопырил вверх мой набухший член. Толька просунул пальцы под резинку и одним движением сдернул с меня ставшие такими тесными мокрые плавки... Я встал с дивана, начал раздевать Тольку. Быстро снял с него рубашку с майкой, пихнул его на диван и стянул с его толстой попы джинсы, потом носки и, наконец, трусы... Оооооо!

Вот он, наконец... Столь желанный... Стоящий строго вверх, толстый штырь, с полностью открывшейся большой головой. Толька улегся поудобнее, подложив под голову подушку, а я устроился у него между ног, стоя на коленках. Взял его дрожащий от возбуждения член, лизнул по стволу снизу вверх до головки, прошелся языком по ободку и всосал головку губами... Толька охнул от наслаждения и дернулся. Положил руки мне на голову, начал перебирать волосы. Гладить. Я медленно посасывал его головку, сопя от наслаждения. Потом начал потихоньку опускаться вниз и подниматься вверх по стволу. Толька изнемогал от счастья...

Тут вошел Костя, увидел что мы уже качаемся, мигом стянул все с себя и подошел к шкафу. Взял там тюбик с гелем, смазал сначала себя, потом меня. Раздвинул мои ягодицы, ткнулся головкой. Затем надавил и потихоньку стал входить в меня. Со смазкой его член вошел в меня весь безболезненно и Костя начал двигать им вперед-назад. Сначала потихоньку, но вскоре, начал наращивать темп и уже долбил меня в полном ритме, охая и стоная от удовольствия. Толчки его члена мешали мне сосать Толькин член. Толька почувствовал это, и мы переменили позу.

Я лег на спину. Толька подложил мне под лопатки подушку так, что моя голова свесилась вниз. Костя снова вошел в меня, закинув мои ноги себе на плечи, заново взял свой темп. А я втянул Толькин член наполовину в рот. Подождал, пока накопится слюна, и Толька начал осторожно двигать его глубже. Немножко подождал, пока я привыкну к его члену, и снова стал входить глубже и глубже, пока не вошел полностью до самого конца, щекоча мне ноздри своими волосами. У основания его член был еще толще, мои губы с трудом обхватывали его... Его головка прошла до конца, раздвигая и растягивая мои связки. Толька немного подождал и начал потихоньку двигать членом вперед-назад. Его большие волосатые яйца болтались возле моих глаз, я вдыхал носом аромат его тела. Наконец, Толька начал потихоньку ускорять темп и всаживать в меня свой член на всю глубину...

С другой стороны Костя работал как угорелый, норовя войти в меня как можно глубже, он держал руками мои ноги, чтобы они не разьехались широко в стороны, и пихал, пихал, пихал свой член, шлепая яйцами по моим ягодицам. У меня торчал как монолит, раздулся до предела, из оголенной головки уже ручейком текла смазка... От Костиных глубоких равномерных ударов мой член, вздрагивая, выпускал каплю за каплей. Глубокие стоны, вздохи, ахи и охи в три голоса сливались над диваном.

Первым не выдержал Толька... я почувствовал, что он приближается к пику, как только он начал дышать часто и неравномерно. Я обхватил его яйца и осторожно их сжал ладошками. Толька дернулся всем телом, задрожал и, вдавив в меня до упора свой член, начал кончать глубоко в моем горле... Его теплое семя текло по моему пищеводу и спускалось в желудок. Толька хотел выйти из меня, но я обхватил его за попу и продолжал сосать головку. Отсосал все до последней капельки и с наслаждением проглотил. Вылизал всю головку, член и яйца. И, наконец, отпустил его. Толька откинулся на спину и, закрыв глаза, лежал, тяжело дыша, приходя в себя. А в это время Костик тоже достиг своего апогея и с громким протяжным стоном спустил в меня свое семя. Мы лежали втроем на диване и отдыхали, приходя в себя. Сказать, что это было здорово – ни сказать ничего... Это было просто замечательно!

Вот так я сходил за хлебом...