Олимпиада

Рассказ полностью выдуман автором. Любые совпадения в событиях, именах героев, названиях каких-либо объектов являются чистой случайностью. Место действия условно, время действия - июнь 2014 года.

1. Встреча

Дорогие читатели! Хочу рассказать вам о летней школьной олимпиаде, случившейся 2 года назад, и об изменениях в моей личной жизни и в судьбе в целом, которые она неизбежно повлекла за собой...

Мы едем, наверное, уже целую вечность. Кажется, что этой дороге нет конца и края. Стоит жара за 30, не спасает даже кондиционер. Жалею, что согласился на эту авантюру - везти самостоятельно своего ученика на окружную олимпиаду, да ещё в такую даль, как город Остин (от нашего городка он находится почти в 500 километрах). Итак, в машине нас четверо: я, преподаватель истории в нашем местном колледже, мой ученик выпускного класса, 18-летний знаток истории Майкл Брайан, и две наши "очаровательные" спутницы - преподавательница английского миссис Смит и математики - миссис Браун. К слову, обеим уже под 60, и поездка для них уже не так легка, как для нас, молодых. Я настаивал на том, чтобы нас сопровождали более молодые педагоги, но получил отказ под предлогом того, что более опытных руководителей, чем они, мне не найти. Ну что ж... напросились сами. Я понимал, что проехали мы только полпути, но сил ехать дальше не было уже ни у кого. Майкл так вообще уже начал клевать носом и просить есть (запас провизии кончился ещё 2 часа назад).

Кстати, я забыл вам представиться - меня зовут Джеймс Форд, мне 26 лет, я педагог с небольшим стажем в 5 лет в нашем местном колледже. Всегда знал, что буду только преподавателем истории и никем больше. История - это моя страсть. Тем из вас, кому интересны мои данные, скажу сразу - я не топ-модель и не качок, я такой среднестатистический преподаватель со стандартной внешностью и лицом: рост у меня 185 см, волосы тёмно-каштановые, над верхней губой родинка. Я не посещаю качалку и потому не могу похвастать ни упругой задницей, ни кубиками пресса, но сам стройный, без грамма лишнего жира. Несмотря на занятость, я бегаю по утрам, хожу в бассейн, занимаюсь на перекладине, но без фанатизма. Откровенно скажу, девчонки сохли по мне, случались и признания в любви, которые делали мне честь, но не грели душу, так как я - стопроцентный гей. Вы спросите, зачем такому, как я, молодому гею, пропадать в провинциальном городке с числом жителей в 20 тысяч человек? И я отвечу - я люблю свой городок, он не очень знаменит, но если я привнесу в его историю что-то своё, хоть как-то прославлю его - это будет здорово! К тому же там живёт моя мама, которую я очень люблю, она гордится тем, что я пошёл по стопам отца и стал учителем в том же колледже, что и он, так сказать, продолжил семейную династию (мой отец и дед также были преподавателями в нашем колледже)...

Вот блин! Наша машина вдруг остановилась, как вкопанная!

- Что случилось!? - это подала голос миссис Смит.

- Сейчас разберёмся, - это говорю я.

Причина остановки оказалась проста - закончился бензин, а до ближайшей АЗС ехать ещё километров 30-40. Это была целиком моя вина - я был неопытным водителем, машину взял в кредит совсем недавно, так же недавно получил права и не рассчитал, когда необходимо заправить машину.

- Что же нам делать теперь? - спросила миссис Браун.

- Ничего страшного, нам кто-нибудь поможет, будем голосовать на трассе, наверняка кто-то поделится бензином или даст трос, чтобы дотащить машину до АЗС, - сказал я с наигранным оптимизмом, не особо в это веря.

Не особо веря - потому что надо знать наших людей! Хороших, тех кто не оставляет в беде или неприятности, конечно, много, но немало и равнодушных, не способных понять другого. Человека. Отец меня всегда учил: будь самостоятелен и независим, только тогда ты будешь успешен и сумеешь на праве сильного помочь другому - тому, кто нуждается в твоей помощи.

Мы голосовали впустую уже минут 40, машины проезжали мимо, не обращая на нас ни малейшего внимания, пока вдруг возле нас не остановился какой-то молодой парень на красном "бьюике" и не замахал нам приветливо рукой.

- Здравствуйте, мистер Форд! Какие дела?

Я обернулся. Передо мной стоял блондин лет 20-22 с короткой стрижкой, голубыми глазами и правильными чертами лица, с тонкими губами, одетый в чёрные обтягивающие шорты и белую футболку. Он приветливо улыбался мне своими идеально белыми и ровными зубами. Беглого взгляда было достаточно, чтобы понять, что парень любит спорт - широкие плечи, внушительные бицепсы, стройные, подкачанные ноги. Я просто поплыл, что называется... но вовремя взял себя в руки и выдавил из себя, пытаясь сохранить хотя бы внешнюю непоколебимость и спокойствие:

- Простите, а мы разве с вами знакомы?

Улыбка слетела с лица парня, глаза погрустнели, на лице отчётливо промелькнуло чувство растерянности:

- Как!? Неужели Вы не помните меня? Мне казалось...

- Да ведь это Мэтт! - радостно воскликнула миссис Смит. - Боже, как ты возмужал! А каким умницей стал!

- Мэтт? - вопросительно переспросил я, заметив, как удивлённо пялится на меня и этого парня мой ученик Майкл.

- Ну конечно! Да разве я так сильно изменился?

- Нееет... ну то есть да, изменился. Я очень рад тебя видеть, Мэтт!

- И я вас, мистер Форд. Вы всё там же?

- Да, конечно, там же.

Тут надо сделать отступление. Мэтт Шепард - это лучший ученик моего самого первого класса по истории. Мы оба сильно помогли друг другу в своё время - я сделал его победителем всех местных и не местных олимпиад по истории, абсолютным всезнайкой (это говорил он сам), а он, в свою очередь, как неформальный лидер класса помог мне заслужить уважение среди остальных учеников. Мэтт - уникальная личность. Он умудрялся учиться на одни пятёрки, быть звездой баскетбола и футбола, являться фанатом моего предмета и вдобавок учиться играть на фортепиано. И при всём при этом класс уважал его не за его способности или оценки, а за его открытость, способность склонить к разговору практически каждого, быть другом для многих очень разных по духу людей. Мэтт окончил школу ровно 4 года назад, следовательно, сейчас ему должно быть 22. За эти 4 года мы ни разу не виделись и не созванивались, хотя и давали обещания друг другу делать это. Мне говорили, что он куда-то уехал, стал моделью или актёром. Что ж... хотя мне казалось, что его способности лежат в другой плоскости (я почему-то был уверен, что он станет юристом или историком - так он любил мой предмет), я был искренне рад за него. Я как-то встретил его родителей - они прекрасные люди, держат небольшой детский магазинчик на окраине нашего городка, устраивая в нём ежемесячно скидки и распродажи для всех местных карапузов; моя мать как-то сказала, что нет более добрых в округе людей, чем семья Шепардов... Да, конечно, не могу не сказать, что Мэтт мне всегда очень нравился - и не только как ученик, но и как молодой и красивый парень, какое-то время мне казалось, что я даже влюбился в него, но я всегда гнал от себя эти мысли - ни к чему хорошему они обычно не приводят. И вот теперь... Это он! Я не мог отвести взгляда от него, честно! За эти 4 года он здорово изменился, ещё больше похорошел, возмужал, стал солиднее и взрослее.

Мои мысли прервал сам Мэтт:

- Что у вас тут случилось?

Пришлось битый час объяснять, что произошло и почему мы почти час стоим на трассе. Мне было как-то неловко, потому что мой статус учителя не позволял мне говорить с ним панибратски, просить помощи, к тому же здесь присутствовали миссис Смит и миссис Браун и мой ученик Майкл, но я постарался сохранить дистанцию.

- Да нет проблем, у меня есть немного бензина, - сказал Мэтт.

Он дал нам бензин, после чего мы вместе доехали до АЗС (она была всё-таки в 40 километрах езды!), после чего мы решили перекусить в закусочной, расположенной неподалёку от заправки.

Мэтт познакомился с Майклом, уже наперебой рассказывая ему всякие забавные шуточки о школе, учителях. Присутствие меня, миссис Смит и миссис Браун его нисколько не смущало. Изредка он обращался ко мне. Леди наперебой его хвалили, спрашивали его о делах и называли "настоящим мужчиной". (!)

Я задал немного нескромный вопрос:

- Мэтт, как дела на личном фронте? Есть ли невеста?

Воцарилось молчание. На Мэтта вопросительно уставились четыре пары глаз - моя, Майкла и пожилых дам.

- Нет, я к этому пока не готов.

Он тут же переключился на другую тему разговора.

"Странно, - подумал я, - мне показалось, или он правда смутился?"

Мы уже поели, запаслись тут же провизией и водой и уже собирались отъезжать, когда Мэтт, воспользовавшись тем, что возле меня никого нет, спросил:

- Когда ваша Олимпиада начинается?

- Послезавтра в 12 часов дня, но мы едем немного заранее, чтобы успеть обосноваться в гостинице.

- А в каком городе она проходит?

- В Остине.

- Послушайте, зачем вам тратиться на гостиницу? Там, в Остине, у меня есть небольшой дом, 4 комнаты, бассейн во дворе. Вы сможете отдохнуть и расслабиться. Да и мне не будет скучно.

- Нет, это совсем неудобно - тебя стеснять. Да мы и не потянем оплату такого ночлега, - это было очень неожиданное приглашение, я даже немного растерялся.

- Перестаньте, мистер Форд, какой вздор. Никаких денег с вас, с этих милых дам или этого очаровательного юноши я бы в жизни не взял. И потом, мы так давно с вами не виделись. Вы же просто... вы мой лучший педагог. Я всё время о вас думаю! - выпалил он.

- Прости? Как всё время? - я совсем растерялся.

- Ну... - он явно смутился, - я имел виду только то, что ваши уроки и то, как вы нас учили, запали мне в душу. Думаю, что не только мне. Мы с частью класса, человек 10, собрались как-то в клубе и вспоминали вас, то, как много вы сделали для нас. Не отказывайте мне, ладно?

Мне были очень лестны его слова, и если честно, то я не ожидал услышать такое.

Согласиться так и подмывало, но что-то меня останавливало. Я сказал:

- Хорошо, только мне необходимо посоветоваться с остальными.

- О чём тут думать!? - хором воскликнули миссис Смит и миссис Браун. - Мистер Форд, вам такое предлагают, да ещё такой ученик, как Мэтт! Боже, ну что вас ещё смущает?

- Мне неудобно. Это слишком большое одолжение, - парировал я.

Незаметно подошёл Мэтт:

- Напрасно вы так, мистер Форд, - Мэтт состроил мину человека, которого сильно обидели. - Это не одолжение, а просьба

Ах, если бы только это!

- Майкл, боже не "выкай" мне! Я только на 4 года старше тебя! Я тебя умоляю! - засмеялся Мэтт.

- Окей, Мэтт! Так даже лучше! - улыбнулся Майкл.

Да что это со всеми?

Не желая выставлять себя душителем человеческой свободы, я дал своё окончательное согласие. Мэтт взял сумки у меня, пожилых дам и Майкла, и все вместе мы сели в его "Бьюик", вернее, сел Мэтт с пожилыми леди, а мы с Майклом поехали на моём "Крайслере".

2. Разговор за ужином

Вечером того же дня Мэтт домчал нас до своего дома. Воистину, это был красивый дом, просто сказочный. Расположенный в частном секторе города, он имел довольно выгодную планировку. Красивый палисадник, в котором росли белые и алые розы, пионы и георгины, простойный бассейн во дворе, росли раскидистые канадские клёны. Изнутри дом оказался не менее прекрасным - просторная кухня с большим деревянным столом, как будто созданным для большой и дружной семьи. Дом был двухэтажный. На первом этаже располагалась веранда, кухня и две комнаты: гостиная и комната для гостей, на втором - ещё две спальни, в доме было также две ванные комнаты и два туалета - на первом и втором этажах соответственно. С первого на второй этаж вела красивая монолитная лестница, изготовленная скорее всего из лиственницы. Вся обстановка указывала на наличие вкуса у хозяина этого дома. Да, в доме было много книг, в основном в гостиной и в комнате для гостей - книги по истории, искусству и юриспруденции, но немало было и художественных книг, например, мне запомнились книги с произведениями Рэя Брэдбери и Джека Лондона в кожаных переплётах.

Сначала мы приняли ванну, затем сели ужинать. Пока мы купались, Мэтт приготовил рагу из овощей, бараньи отбивные и яблочный пирог, пожилые леди и я помогли ему с приготовлением пирога. Наконец, мы все вместе сели ужинать. У нас установилась очень дружная, я бы даже сказал, доверительная атмосфера. Мэтт не переставал шутить и острить, ему удавалось одновременно рассмешить таких разных людей, как пожилые учительницы, я и школьник.

Мэтт обратился ко мне:

- Мистер Форд, а вы сами скоро женитесь? Вам ведь 26. Или хотите положить себя на алтарь педагогики? - он засмеялся мило, по-доброму.

Вот влип так влип! Ну что ему сказать? Я готов был провалиться сквозь землю, но прежде уничтожить Мэтта за его неосторожную реплику, которую мне было непросто переварить.

- Нет, Мэтт. Я пока холост, подругой обзавестись не успел. Это ведь непростое дело. И так сразу всё не делается.

- Отговорки, пустые отговорки, мистер Форд, - улыбнулась миссис Смит. - Вы просто не можете решиться.

Вот кто тебя тянул за язык?

- Мистер Форд в поисках настоящей любви - это прекрасно, - своё слово вставила миссис Браун. - Я сама вышла замуж только в 30 лет.

- Вы другое дело, миссис Браун. Нет, мистер Форд, вам нельзя больше быть одиноким. Хотите, я помогу вам? - Мэтт весело подмигнул мне.

Я прямо-таки уставился на него. Это он о чём сейчас? Неужели это то, о чём я подумал?

- Каким же, интересно, образом ты намерен мне помогать? - холодно осведомился я у него.

Мэтт улыбался:

- Ну, вы мне расскажете о своих предпочтениях, а я постараюсь вам кого-то найти.

- Ого-го, Мэтт, ну ты даёшь! А ты часом не в брачной конторе работаешь по устройству личной жизни молодых привлекательных учителей? - засмеялся Майкл.

- Майкл, не забывайся! Что ты говоришь? И было бы лучше, если бы ты говорил "вы" Мэтту.

- Да перестаньте, мистер Форд, мы почти одного возраста с Майклом, ну к чему это? А насчёт пары для вас я серьёзно - здесь у меня есть много привлекательных, одиноких и, главное, молодых соседок, я уже многим друзьям девчонок нашёл. Вы молодой, привлекательный и подтянутый парень, думаю, многие бы захотели с вами... - в этот момент я начал непроизвольно кашлять. - Вот если бы вы задержались здесь ненадолго...

- А что, Мэтт, прекрасная идея! Сейчас лето, после Олимпиады никаких дел по работе быть не должно, оставайтесь тут, Джеймс. Такое дело, как выбор невесты, не надо откладывать, да и когда, как не летом, этим заниматься? И потом, в нашем-то городке вы вряд ли найдёте кого-то, одни вдовы да старухи, - так высказалась миссис Браун.

И что они все никак не уймутся, ну просто сговорились!

- Нет, идея не прекрасная. Я в состоянии сам найти себе пару, без посторонней помощи. И потом, Мэттью, - я всегда в колледже так обращался к нему, когда, бывало, он заставлял меня сердиться на него, - извини, но я тебя ни о чём не просил. Что за сводничество? - уже ледяным тоном закончил я.

Все как-то сникли после этих моих слов и снова принялись за еду.

В 10 часов вечера мы разошлись по комнатам - Майкл расположился в гостиной, я и Мэтт в комнате для гостей, а пожилые леди заняли две верхних спальни. В комнате для гостей оказался только один диван (Мэтт долго извинялся), поэтому нам пришлось лечь вместе. Я очень стеснялся по этому поводу, ведь я не взял с собой ни майки, ни пижамы (я рассчитывал на отдельную комнату в гостинице), пришлось спать только в трусах.

Я предварительно принял ванну и лёг в кровать первым. Минут через 15 рядом лёг Мэтт. Свет был потушен, и в доме воцарилась тишина.

3. Признание Майкла

Утром я проснулся от звонка будильника. На часах было 7 часов утра. Мэтт спал рядом, положив свою голову мне на плечо.

- Джеймс, ты что, спятил? Зачем так рано вставать? - сонно пробормотал он.

"Ого! - подумал я. - Как быстро сокращается дистанция между нами! Вчера днём я был мистером Фордом, за ужином он уже интересовался моим семейным положением, хотел найти жену, вечером я лёг с ним в одну постель, а утром я для него уже Джеймс, он обращается ко мне "на ты" и кладет мне свою голову на плечо.

- Подъём, юноша. Нас ждут великие дела! - громогласно сказал я.

- Что!? - Мэтт окончательно избавился от остатков сна. - Какие дела, сегодня же воскресенье.

Я задумался. И правда, выходной, а я бужу бедного парня, который и так, наверное, в поте лица работает всё время. Я пошёл на попятную:

- Извини меня, Мэтт, я всегда так встаю. К тому же я забыл, что сегодня воскресенье. А про великие дела просто так говорится, это французская поговорка такая!

Мэтт, ослепительно прекрасный Мэтт, смотрел на меня и тихо смеялся.

- Скажи это тем, кто ещё спит на втором этаже и кого ты наверняка разбудил своим громогласным эхом!

Снова "ты"! Нет, парня надо поправить.

- Мэттью, ты не мог бы мне говорить "вы", всё-таки я твой учитель!

Он засмеялся.

- Мой бывший учитель, бывший!.. Прости, просто я подумал, что между нами всего 4 года разницы, школу я давно окончил и поэтому могу говорить тебе "ты".

- Нет, думаю, что не стоит.

- Да почему? Что тебя смущает?

- Хотя бы то, что здесь находятся другие твои учителя и они неверно это истолкуют, здесь также мой ученик Майкл. И какой я подам ему пример?

- Нууу, какой вздор! Какие же вы, учителя, все педантичные, - он с лёгким укором поглядел на меня. - Миссис Смит и миссис Браун, я уверен, всё равно, а Майкл и так мне "тыкает". К тому же и он скоро перестанет быть твоим учеником.

Я начинал уставать от этого разговора.

- Хорошо, давай на "ты", может, ты и прав.

- Ну и супер! - он вдруг кинулся обнимать меня.

- Мэтт, уймись!

- Ладно, - он засмеялся. - Я побежал в ванну первым, подожди минут 15, пока я помоюсь.

- Ну конечно.

Он ушёл, весело напевая и пританцовывая, а я задумался. С одной стороны, вам не передать, какие ощущения у меня вызвало то, что он обнял меня. Я вдруг почувствовал необычайный прилив радости, мне стало очень тепло и приятно, почти как с близким любимым человеком, с другой же стороны, меня просто-таки пугала сокращающаяся дистанция между нами.

За завтраком было очень оживлённо. Мэтт был необычайно приветлив со всеми, весело болтал. Он предложил нам всем сходить в парк развлечений, но я отказался, заявив, что в последний день перед олимпиадой необходимо плотно позаниматься и повторить всё то, что мы учили все эти месяцы. Мэтт не стал настаивать, сказав Майклу перед уходом:

- Слушайся мистера Форда во всём и добьёшься успеха, парень.

Мэтт решил развлечь пожилых леди и сводить их в кино на сеансы ретро-фильмов 70-х годов прошлого века, то есть периода их молодости. Предложение было заманчивым даже для меня, потому что я очень люблю старое кино, но всё же дело превыше всего.

Мы с Майклом прозанимались весь день, потом решили прогуляться в близлежащем сквере. Когда мы вернулись, Мэтт и пожилые леди уже вернулись домой. Учителя наперебой хвалили Мэтта, подчёркивая, что он настоящий мужчина - рыцарь, галантный и обходительный, настоящий джентльмен.

- Какой же фильм вы смотрели? - спросил я у миссис Смит.

- "Кабаре".

- Это который с Лайзой Минелли?

- Он самый.

- Круто! - вырвалось у меня.

Какой же фильм я пропустил! Но ничего, в другой раз ещё посмотрю.

Мы начали обсуждать этот фильм, дошёл черёд до барона, который соблазнил и главного героя, и главную героиню, и это ничего ему не стоило.

- Какой же он подлец и негодяй! - воскликнула мисс Браун.

А миссис Смит выразилась более определённо о бароне:

- Использовать юношу как объект своей похоти - как это низко и гадко! Да он просто нелюдь!

- Я его понимаю, - воскликнул вдруг Майкл. - Иногда тебя притягивают как женщины, так и мужчины, и ты помимо своей воли используешь их в своих целях.

На Майкла все уставились в изумлении, даже Мэтт не ожидал такого от парня.

Я растерялся, но, собрав волю в кулак, сказал:

- Майкл, дорогой, откуда такие мысли? Ты не знаешь, что говоришь. К тому же ты, в отличие от меня и миссис Смит, не смотрел этот фильм. Барон в фильме действительно низкий и довольно подлый человек, который просто пользуется танцовщицей Салли и писателем Брайаном.

- Я не об этом, - перебил меня Майкл, - я о том, что это естественно - быть с мужчиной и женщиной. Что естественно, то не безобразно.

Я оказался в сложной ситуации. Дело в том, что Барон (герой этого фильма) - бисексуал, который по сюжету имеет близость с двумя главными героями - мужчиной и женщиной (говорю это для тех, кто фильм не смотрел). Признать правоту этих слов означало пойти против пуританских нравов нашего городка, что для меня было трудно, поэтому я сказал:

- Майкл, ты ещё слишком мал, чтобы судить об этом, тебе пора спать. Завтра рано вставать на Олимпиаду

Мэтт осуждающе посмотрел на меня, а миссис Смит заявила:

- Невоспитанный юноша. Мистер Форд, почему вы не сказали ему, что он, имея такие суждения, находится на опасном пути?

- Миссис Смит, я привык уважать мнение любого, даже такого юного и неопытного человека, как Майкл.

Миссис Смит не унималась:

- Если бы здесь был мой сын, он бы сказал то, что полагается говорить в таких случаях. Недопустимо возлежать с мужчиной так, как с женщиной, это ересь и блуд. Всех геев и бисексуалов рано или поздно постигнет судьба Содома и Гоморры.

Тут надо сделать уточнение. Сын миссис Смит, мистер Джон Смит, является священником нашего провинциального прихода и славится своей гомофобией. Во многом из-за него многие геи и бисексуалы покинули наш городок. Я сам знал одного такого человека - он был моим коллегой по работе, учитель английского языка и грамматики Патрик Вентура, который влюбился в одного местного Казанову (естественно, тот был натурал). Бедный Патрик признался ему - это тут же стало известно всему городу (как раз разнести эту новость "помог" Джон Смит и его мать). Естественно, что мать была под сильным влиянием идей своего сына и поддерживала его во всех начинаниях. Говорить с ней - это всё равно что говорить с приходским священником, они всегда поддерживали друг друга, мать ходила на каждую проповедь своего сына. Моя мать также любит посещать эти гомофобные проповеди, что, конечно, мне не нравится. В итоге с позором Патрик покинул город, а на его место учителя английского взяли, естественно, мать священника, миссис Смит. Многие потом говорили, что это была заранее спланированная акция.

Всё же я решился дать отпор оголтелости этой тётки, возомнившей себя Господом Богом:

- Это ваше право так думать. Всё же, по-моему, Вы переусердствовали, миссис Смит, Майкл ещё не делал никаких заявлений насчёт своей ориентации. А если бы и сделал, я бы не бросил его и поддержал бы его в намерении открыться людям.

- Что!? - лицо миссис Смит озарилось праведным гневом. - Ну, этого ещё не хватало; что вы говорите, вдумайтесь! - завопила миссис Смит.

- Я знаю, что я говорю, - продолжал я.

- Уж от вас-то я не ожидала такого, мистер Форд. Я вынуждена буду поговорить с вашей матушкой об этом, - зло сказала она и ушла, хлопнув дверью.

Я заметил, что Мэтт теперь смотрел на меня с восхищением.

На веранде нас осталось трое: я, Мэтт и миссис Браун.

- Не понимаю, чего она так взбесилась, - с удивлением сказала она. - Майкл только высказал свою точку зрения. Она вела себя так, словно он признался тут всем в том, что он гей.

Чаша моего терпения оказалась переполненной:

- А если бы и признался, что тогда? Это его право. Я бы его не осудил, уж точно.

Миссис Браун пожала плечами:

- Да ради Бога! Я нормально к этому отношусь и не стала бы так беситься, как миссис Смит. Я никогда никому не говорила - там, в нашем городке, но раз уж мы завели такой разговор, то признаюсь вам, мистер Форд, и вам, Мэтт, в том, что мой племянник и старший сын геи. Более того, они живут вместе. Правда, не здесь конечно, а в Нью-Йорке. Так уж сложилось. Я сначала плакала, когда узнала, умоляла его перестать заниматься этим, - она всплакнула, - а потом всё начало меняться, я начала читать специальную литературу по этой теме, посмотрела фильмы, особенно мне понравился фильм "Молитвы за Бобби", и я поняла, что я не одна такая. Помните, когда я брала отпуск за свой счёт полтора года назад?

- Да, помню, миссис Браун, вы ездили к невесте своего старшего сына, - я не удержался и усмехнулся, уже поняв, что это было ложью.

Мэтт также улыбался.

- Всё верно. Тогда я ездила в Нью-Йорк и посетила церковь, терпимо относящуюся к геям, вступила в сообщество Матерей ЛГБТ и пошла в гости к сыну. Представляете, они живут так хорошо, дружно. Я прожила неделю у них, наверное, стеснила их, сами понимаете почему, - она заулыбалась. - Но главное, что я поняла, - это то, что они счастливы. Это самое главное. Нет для матери большей радости, чем счастье их любимого чада.

Она замолчала. Молчали и мы с Мэттом, не зная, что сказать.

- Мистер Форд, - заговорила вновь миссис Браун. - Пойдите к Майклу, успокойте его, ведь завтра у него такой ответственный день, ему нельзя волноваться, - она ободряюще улыбнулась мне.

- Да, конечно, - и я пошёл к Майклу в комнату.

Он сначала не хотел впускать меня, затем всё же впустил через некоторое время. Мы разговаривали где-то около часа. За этот час Майкл полностью доверил мне свою историю:

- Я гей, мистер Форд. Мне нравится одноклассник, но я боюсь признаться ему в этом.

- Почему?

- Ну как почему? Вы правда не понимаете? Ну, потому что надо мной смеяться будут, я не смогу жить больше в нашем городе.

- Послушай, Майкл, ты же уже взрослый парень, тебе восемнадцать лет, ты наверняка и так уедешь из города, тебе нужно учиться, работать, такому, как ты, нечего делать у нас. Не надо бояться. Помни, что ты такой далеко не один.

- А как же вы?

- А что я? - меня встревожил этот вопрос.

- Почему вы хороните себя в этом богом забытом городе?

- Что ты, нет! Мне нравится у нас, меня все уважают и любят. Здесь моя семья - мать и старшая сестра, я родился в этом городке, и, наконец, это моя Родина.

- Да, это всё верно, мистер Форд, вот только собой вы там никогда не станете.

- То есть?

- Не притворяйтесь, мистер Форд. Я прекрасно знаю, что вы такой же, как и я.

- Почему ты так решил? - я опешил.

- Я наблюдал за вами. У нас в школе есть парень, тоже Джеймс, ваш тёзка.

- Так, и что?

- А то, что вы провожаете его долгим, пронзительным взглядом. Ведь он вам нравится, ну хотя бы чисто эстетически, верно?

Я молчал, хотя он был абсолютно прав.

- А как вы смотрите на Мэтта! Тут я вас понимаю, как никто другой. Правда он смотрит на вас ещё сильнее.

Я снова опешил, но на этот раз взял себя в руки.

- Глупый, ну что ты выдумал? Я и Мэтт?! Мэтт меня уважает просто, а я его. Он мой лучший ученик.

- Ага, ну да, как же! - засмеялся он. - Вы хоть себе не лгите, мистер Форд.

Я задумался и, наконец, выдавил из себя:

- Да, Майкл, я гей и поэтому понимаю тебя, как никто другой. Поговорим сейчас просто как два парня, хорошо?

- Конечно, мистер Форд, с радостью.

- Во-первых, просто Джеймс. Когда мы вдвоём, зови меня так, уговор?

Я сам не узнавал себя, но мне хотелось быть откровенным с этим парнем.

- С радостью, Джеймс.

- Так вот, скажи мне, кто твой возлюбленный?

- Это Лесс, парень из параллельного класса.

Я помнил его. Это был красивый, статный брюнет, хорошо подкачанный, по которому сохли все девчонки класса. Пожалуй, он был вторым в школе по красоте после Джеймса. Однако Майкл едва ли уступал ему в красоте - он имел светло-русые волосы, красивые миндалевидные серые глаза, был подкачан в меру. На Майкла засматривались все, даже я грешил порой этим, но он решительно всем отказывал, с кем имел дело. Теперь ясно почему.

- Понимаю, у тебя губа не дура конечно, - мы оба засмеялись. - Что ж, попробуй написать ему письмо.

- Как письмо? В Фэйсбуке написать?

- Нет, - я невольно рассмеялся, - напиши ему бумажное письмо, излей на бумагу все свои чувства, тебе станет легче, и это отвлечёт от мрачных мыслей. И сделай это немедленно, перед Олимпиадой.

- Почему перед Олимпиадой?

- Чтобы успеть успокоиться и завтра утром выложиться на все 100.

- Ты прав, Джеймс. А если он пошлёт меня?

- Тогда он круглый дурак и не стоит того, чтобы убиваться по нему, - мы снова рассмеялись.

Он сел за письмо, и минут через 20 оно было готово. Я начал собираться:

- Ладно, Майкл, мне пора. И тебе надо ложиться спать.

- Джеймс, подожди.

- Да?

- Поцелуй меня.

Мне показалось, что я ослышался. Но внезапно я понял, что это надо сделать немедленно, и рывком направился к Майклу.

Я прижал его к себе, обхватил его своими руками, наклонился и глубоко поцеловал с языком в губы. Он вздохнул и засмеялся.

- Спасибо тебе огромное.

- За что?

- Ты подарил мне первый в жизни поцелуй. Мне стало ясно то, что ты прекрасен во всех смыслах, ты достоин счастья, ты будешь обязательно счастлив! Мэтт и ты - вы прекрасная пара.

Я покачал головой, не соглашаясь с ним, затем сел возле него, погладил его по голове и с нежностью, на которую только был способен, сказал:

- Ты очень-очень славный, но тебе пора спать.

Я укрыл его пледом, потушил свет и вышел из комнаты.

Когда я вернулся в комнату для гостей, Мэтт уже спал. Я разделся и лёг рядом с ним, потушив свет. Мэтт, проснувшись, повернулся ко мне:

- Где ты был? - сонно спросил он.

- Мы с Майклом долго разговаривали о нём, его жизни и завтрашней Олимпиаде.

- А ещё о чём?

- Мэтт, это был приватный разговор.

- Я понял, прости. Я хотел сказать...

- Да? - я повернулся к нему.

- Я хотел сказать, что я горжусь тобой. Ты личность.

- Вот ещё выдумал! - я улыбнулся. - Давай-ка лучше спать.

Теперь уже я положил ему голову на плечо, он ближе придвинулся ко мне, и так, вместе в обнимку, мы быстро уснули.

4. Олимпиада

Утро выдалось суматошным. На этот раз меня растолкал Мэтт, потому что я неправильно завёл будильник. Потом уже вдвоём мы будили Майкла, который вообще забыл завести его. Когда мы спустились на кухню втроём, пожилые леди уже приготовили на всех завтрак - жареные тосты и ветчину с беконом.

- Где это вы пропадаете? - воскликнула миссис Браун, а миссис Смит неодобрительно в этот момент рассматривала мой помятый вид - в спешке я не успел собраться как следует.

- Простите, миссис Смит и миссис Браун, мы немного проспали, и это моя вина, - виновато оправдывался я. - Через полчаса нам надо выйти всем.

Мы бегом позавтракали, потом Мэтт дал мне ключи от своего "Бьюика", и мы поехали к зданию университета.

К слову об Олимпиаде - она проходила в здании местного Университета, слава о котором простиралась далеко за его пределы. Майкл мечтал учиться здесь на историческом факультете, и именно эта Олимпиада должна была стать его счастливым билетом во взрослую жизнь

Когда мы сидели в актовом зале, где ректор Университета делал организационные объявления, я взял его руки в свои, и он облегчённо вздохнул. И только пожилые леди ни о чем не волновались, они сидели тут же, рядом с нами и весело и непринуждённо болтали.

И вот вскоре стали объявлять аудитории для каждой из групп соревнующихся (участники съехались со всего округа, всего около 200 человек - их распределили в среднем на 10 групп по 20 человек в каждой), Майклу досталась аудитория №5. Я не преминул приободрить его, сказав, что пятая группа - это к удаче, так как, во-первых, это отличная отметка, во-вторых - счастливое число. Он, несколько успокоенный этим, засмеялся и сказал, что постарается.

И вот потянулись мучительные часы ожидания. Пять, десять, двадцать минут, час... Всё это время я был как на иголках. Мэтт, миссис Смит и миссис Браун, как могли, успокаивали меня, но у них это плохо получалось.

Наконец прозвенел звонок, олимпийцы устало вышли из своих аудиторий. Минут 15 ушло на то, чтобы найти Майкла. Он сидел в вестибюле на скамейке и выглядел каким-то рассеянным, грустным и усталым.

- Ну как, написал? - испуганно спросил я у него.

- Нет, сдал белый лист, - ответил он безнадёжно.

- Кааак?! - мне показалось, что я ослышался. - Мы же столько готовились, Майкл! Это невозможно! - я почувствовал, что начинаю терять равновесие.

Майкл вдруг громко расхохотался и заорал:

- Какой же ты наивный, Джеймс, ха-ха-ха! Ну-ну, успокойся, - залепетал он, видя мой ошеломлённый вид, - Джеймс, Олимпиада оказалась очень лёгкой, спасибо тебе. Я всё-всё-всё написал!

Я постепенно приходил в себя, начиная улыбаться, хотя шутка Майкла мне смешной не показалась.

Результатов Олимпиады нужно было ждать 2 дня. Получалось, что у нас как бы полностью высвободилось время. Желая угодить пожилым леди, мы все впятером - я, Мэтт, Майкл, миссис Смит и миссис Браун решили сходить на сеанс повторного фильма. На этот раз там показывали фильм 1970 года "История любви" - о несчастной любви парня и девушки. Сюжет стар, как мир. Так получилось, что при просмотре с одной стороны от меня сидел Мэтт, с другой - Майкл. То есть я был как бы меж двух огней.

Где-то на середине просмотра я почувствовал, что кто-то теребит мою ногу, - это был Майкл. Затем он положил мне свою руку прямо на колено. Я обомлел. Потом он стал надавливать рукой на моё колено. Я вконец растерялся. Я не мог больше спокойно сидеть и решил покинуть зал, выйдя в туалет. Спустя минут 10 в туалет зашёл... Майкл.

- Наконец-то ты понял, что я хочу от тебя, - радостно сказал он.

- Вообще-то я не понял, Майкл, - удивлённо сказал я.

- Хорошо, я объясню всё. Мы очень сблизились при подготовке к Олимпиаде, особенно на последней неделе. На днях я попросил тебя поцеловать меня, и ты это сделал. Затем в актовом зале ты сам (уже без моей просьбы) взял мои руки в свои. Когда я сидел на Олимпиаде, я вспоминал все эти вещи, пытаясь разобраться в том, что я чувствую. И я понял, что ты мне очень нравишься. Очень, Джеймс, понимаешь? В общем, я хочу, чтобы ты был у меня первым, я девственник.

Я ошарашенно смотрел на него, раскрыв рот и глаза.

- А как же Лесс? - выдавил я из себя.

- В Лесса я влюблён. Но это совсем другое чувство. Пойми - то, что я испытываю к тебе, наверное, выше и глубже, чем то, что я испытываю к нему. С Лессом я не перекинулся и десятью фразами, я и не знаю его совсем, тогда как с тобой мы уже год бок о бок... Ты очень дорог мне, я сейчас это понял.

- Но я не понимаю, - растерянно сказал я. - Ты же говорил, что я и Мэтт - идеальная пара?

Я терял контроль над ситуацией, о прежних отношениях "учитель-ученик" вообще уже не вспоминал - жизнь стремительно ломала все рамки и стереотипы, и я был бессилен что-либо с этим сделать.

- Да, наверное. Но ты сам-то разобрался в своих чувствах? Любишь ты кого-то, привязан ли к кому-то? Да разве это так просто?

Я задумался. Было над чем подумать.

Но Майкл не давал мне опомниться - он уже шёл ко мне навстречу, и я тонул в его прекрасных серых глазах.

Мы целовались долго и страстно, я прижал его к стенке и целовал ему шею, он же колдовал над моей мочкой уха. Я опомнился первым.

- Прошу, не здесь, Майкл. В туалете мы этого делать не станем. Давай дождёмся объявления результатов Олимпиады и тогда всё решим.

- Ну, тебе виднее, Джеймс.

Миссис Браун, Мэтта и миссис Смит мы нашли в фойе кинотеатра. Было видно, что они нас давно там поджидали.

- Вы где шлялись? - не удержался от вопроса Мэтт.

Удар, как водится, взял на себя я:

- Прошу прощения, но мы заблудились, пришлось обойти весь кинотеатр. А сеанс уже кончился?

- Да уже полчаса как закончился, - недовольно сказала миссис Смит. - Ладно, пойдёмте. Уже поздно, а кому-то завтра вставать на работу, - и она указала на Мэтта, таким образом сгладив весь негатив ситуации.

Вечером, как водится, мы легли рядом с Мэттом на диване.

- Скажи, а что у вас с Майклом происходит?

Его вопрос застал меня врасплох, но виду я не подал.

- Ничего не происходит. Мы просто стали больше общаться.

- Да ну? И как проходит общение? - не без иронии спросил Мэтт.

- Хорошо проходит, мне с ним очень интересно, я многого о нём не знал, - обтекаемо ответил я.

- Ну, я рад за тебя, Джеймс.

- Спасибо, Мэтт.

- Спокойной ночи, Джеймс.

- Тебе того же, Мэтт.

Так закончился этот день.

Следующий день был дождливым. Мэтт ушёл на свою работу (к слову, я так и не успел спросить, где он работает), пожилые леди уединились на кухне, чтобы начать готовить праздничный пудинг (они были уверены в том, что Майкл займёт не ниже 3-го места на Олимпиаде, в чём я сомневался). Я уселся в комнате для гостей в кресле-качалке с романом Джека Лондона "Мартин Иден". Майкл в гостиной что-то рисовал. Мы все буквально замерли в ожидании результатов Олимпиады. Больше всех, конечно, волновался Майкл.

Ближе к вечеру дождь прекратился, небо озарилось разноцветной радугой, выглянуло солнце. Я предложил Майклу прогуляться.

Мы решили сходить в тот же сквер, что ходили накануне.

- Как тебе этот город, Джеймс? - спросил меня Майкл.

- Не знаю, не видел ещё ничего толком пока, - сдержанно ответил я.

- Эх, остаться бы здесь, - грустно сказал он.

- Чего это ты вдруг так решил?

- Не знаю, надоел наш городок.

- А как же Лесс?

- А что Лесс? Даже он не изменит моего решения о переезде.

Я промолчал. Мне стало ясно, что отношениям "учитель-ученик" пришёл конец, необходимо было выстраивать принципиально новые отношения, хотя бы дружеские, а это совсем другое.

- Ну, ты же уже отправил письмо Лессу?

- Нет, я сделаю это, как только узнаю результат Олимпиады.

- Может, ты и прав.

- Это правильное решение. Он резко повернулся ко мне:

- Джеймс, не спрашивай меня о Лессе, пожалуйста, из твоих уст это звучит как-то бессмысленно.

Я удивился.

- Это почему же?

- Ты - это ты. Он - это он.

- Хорошо, не буду говорить о нём.

- Вот и ладно.

Домой мы вернулись понурые, Мэтт уже вернулся с работы, вместе с миссис Браун он готовил какой-то салат.

- Оу! Привет честной компании! Чего такие хмурые? Айда ужинать.

- Спасибо, но я пас. Пойду почитаю, - устало сказал я.

- А я спать хочу, извините, - сказал, в свою очередь, Майкл.

Уже подходя к своей двери, я услышал, как Мэтт сказал:

- Да что творится с этими двумя?

- Успокойся, Мэттью, они просто переутомились при подготовке, теперь переживают за результат, - примирительно сказала миссис Браун.

- Сомневаюсь, что в этом дело.

Мэтт был прав. С нами что-то творилось, но что, мы сами до конца не понимали.

Почитав книгу где-то с полчаса, я лёг спать, не раздеваясь. Было 9 часов вечера.

Утром меня снова растолкал Мэтт со словами:

- Эй, соня, завтрак стынет. Все поели давно, а ты всё спишь.

- А сколько времени? - сонно спросил я.

- Уже 10 часов утра. Ну ты даёшь!

- Почему же ты не на работе?

- Я взял отгул.

Быстро собравшись и позавтракав, я позвал Майкла, и мы поехали в Университет. Было уже больше полудня, когда мы приехали к его зданию.

Со скоростью, на которую только были способны, мы подбежали к стенду, расположенному на 1 этаже здания. Там висели списки олимпийцев этого года. С замиранием в груди мы в полутьме стали всматриваться в имена и фамилии незнакомых нам парней и девушек. Как это ни было глупо, но начали мы с конца. Прочитав все фамилии, первой мы наконец нашли: "1. Майкл Бренд - победитель Олимпиады-2014, 537 баллов".

О боже, да!

В фойе зала раздался наш радостный, победный крик, нет, скорее клич олимпийских победителей этого года, ведь это была наша общая победа!

- Урааа!!! Мы сделали всех! Дааа! - кричали мы не переставая.

- Молодые люди, прошу вести себя пристойнее, вы не на базарной площади, - осадил нас какой-то парень моих лет или чуть постарше.

- Извините, ради Бога, просто у нас огромная радость. Вот этот парень, - я указал на Майкла, - занял в Олимпиаде 1 место, понимаете?

Парень тут же преобразился - на его лице заиграла улыбка. Только тут я заметил, как он чертовски привлекателен!

- Как здорово, я от всей души поздравляю вас! А мы ведь вас искали вчера целый день. Простите, как ваше имя? - он, кажется, действительно был рад за нас.

- Майкл, - растерянно сказал мой ученик.

- Ах да, Майкл. Вы, надо сказать, вытянули выигрышный билет... А вы друга поддержать пришли, какое место у вас, юноша? - это парень обращался уже ко мне.

Майкл не выдержал и прямо-таки прыснул от смеха. Я тоже не смог сдержать улыбку.

- Нет, я в Олимпиаде участия не принимал, я учитель. Я готовил этого парня.

На лице парня отразилось неподдельное изумление:

- Да ну? Ух ты! Я почему-то был уверен, что педагог этого юноши - человек пожилой, с большим стажем работы. Вы знаете, я институтский преподаватель, я тоже готовил к ней парня, но тот занял лишь 4 место. А мы так надеялись на победу. Простите, как вас зовут?

- Джеймс Форд.

- Так вот, мистер Форд, не могли бы вы поделиться опытом подготовки, конечно, насколько это возможно? Конечно, я бы смог заплатить...

- Да что вы, какая оплата! Но дело в том, что мы вообще-то не отсюда, мы приехали из городка С. Ну, вы мне дайте телефон, возможно, мы как-нибудь пересечёмся, - я улыбнулся.

- Спасибо, вот моя визитка. Меня зовут Даймон Стюарт.

Мы направились к выходу

- За город, на природу, - крикнул Майкл.

- Странно, юноша. Я думал, вы скажете - бар, ресторан, - это я пародировал нашего нового знакомого, Стюарта.

- Нет, боже сохрани! - засмеялся Майкл.

Через полчаса мы выехали за город. Перед нами раскинулся просторный луг и в километре от него - красивая, живописная река.

- Что, побежали, Джеймс?

- А как же машина?

- Не бойся, её никто тут не тронет.

Я побежал за ним. Здесь было очень красиво, к тому же после дождя природа преобразилась, словно обновилась - всё выглядело удивительно свежим, прекрасным, как в конце мая.

Мы добежали до реки, и Майкл стал срывать с себя одежду.

- Что ты делаешь, глупенький?

- Раздеваюсь, Джеймс. Советую тебе сделать то же самое. Не слышал, чтобы люди купались в одежде.

- Купались!? Но ведь вчера был ливень.

- И что? Вода уже согрелась, посмотри, как жарко.

Я решил последовать его совету и снял с себя всё, кроме трусов. Майкл же стоял передо мной целиком обнажённый и потешался:

- Слушай, я не думал, что мой учитель такой скромняга. Ну-ка, быстро снимай трусы. Или ты хочешь идти потом в мокрых?

Я нехотя скинул с себя трусы и предстал перед Майклом абсолютно голым.

- Класс! Не думал, что мой препод такой красавчик; а твой агрегат просто супер!

Я, в свою очередь, любовался им. Вот и я не думал, что парень такой офигенный! Он был широк в плечах, его соски набухли до предела, словно ожидая, чтобы кто-то к ним прикоснулся, грудь была гладкой и загорелой, на животе были небольшие кубики пресса, ниже пупка росла поросль. Ноги были в меру подкачанные, обрамлённые светлыми волосиками. И главное - его инструмент размером в 20 см был в полной боевой готовности. Я было потянулся к нему, но парень меня опередил - взял мой член в свой рот. Мы расположились на луговой траве в позе 69.

Майкл делал минет превосходно. Заглатывая мой член до предела, он доводил меня до настоящего экстаза. Мои стоны были слышны над всей долиной и рекой, он стонал не менее возбуждающе, просто-таки сводя меня с ума! Затем он захотел, чтобы я его взял. Мы встали в позу рака. Мы не подумали о предохранении, но оно нам было и не нужно, мы были против всякой стерильности, предпочитая животную страсть. Майкл прогибал спину так возбуждающе, что просто начинал сводить меня с ума! Я покрыл поцелуями его спину, ягодицы, торс. Затем он снова взял мой член в рот, заглатывая его до самых гланд, я орал, как помешанный! Такого секса у меня не было со студенческих лет. Я снова его взял и, наконец, кончил в него. Облизав мой член, Майкл поцеловал меня в губы, сказав:

- Спасибо тебе за всё, ты лучший!

Мы пошли купаться, вода оказалась очень тёплой. В воде мы дурачились и смеялись, Майкл обрызгал меня всего с головы до пят, я тоже в долгу не остался. В воде снова проснулись наши инстинкты - Майкл, обняв меня, начал ласкать мою шею, уши, торс. В воде он мне сделал снова минет, от которого мне снесло крышу (в который раз!). Выйдя из воды и немного просохнув, мы продолжили наши сексуальные утехи - на этот раз Майкл оседлал меня, подмяв под себя. Сначала было больно, затем чувство боли сменилось ощущением безудержного кайфа. Он драл меня по полной программе, с настоящим остервенением изголодавшегося самца. И откуда что взялось, ведь ему всего 18 лет!

Когда Майкл кончил, он обхватил меня всего, поднял на руки и понёс к воде, затем безжалостно бросил в воду. Когда я открыл глаза, он нависал надо мной и целовал во все возможные места.

Примерно через полчаса мы лежали в обнимку на траве и разговаривали.

- Джеймс, ты потрясающий любовник! Господи, ещё полторы недели назад я и представить себе не мог, что увижу своего преподавателя обнажённым, более того - займусь с ним сексом! Ты классный, с офигенной фигурой. "За маской скромности прятал он необузданную страсть", - процитировал он известный афоризм.

- Это правильнее было бы сказать о тебе, Майкл. Ты девственник, который открыл мне новые грани сексуальных удовольствий. Ха-ха, кто бы мог подумать, что за маской скромного ученика колледжа кроется сексуальный богатырь, способный на такие чудеса, - умело парировал я.

Мы оба расхохотались.

- Мы оба постарались. Джеймс, не знаю, как и благодарить тебя.

- Не стоит. Ты сделал приятное в первую очередь мне именно своим появлением в моей жизни. Ведь у меня так давно никого не было.

- Как давно?

- Пять лет.

- Ого! - Майкл был ошарашен моим признанием. - Как же это возможно?

- Очень просто. Последние парни были у меня в институте. Затем я окончил его с красным дипломом, вернулся домой, в наш городок, устроился в колледж. Стал втягиваться в преподавание истории. Столько сил у меня уходило на это! Нужно было всем доказать, что я достойный сын своего отца, что я могу сохранить уважение к нашей фамилии, наконец.

- Ты уверен, что это нужно именно тебе, а не другим?

Я задумался. И правда, лично мне это нужно? Я ведь по-настоящему никогда не задумывался об этом. Но я отогнал эти мысли от себя, сказав:

- Майкл, уже поздно, нас там с фонарями уже ищут, поехали домой.

- Да, поехали.

Мы оглянулись. Занимаясь сексом, купаясь и развлекаясь, мы не заметили, как пролетело время. Уже был глубокий вечер. Мы быстро оделись и побрели искать нашу машину.

Сев за руль, я обнаружил уйму пропущенных звонков от матери, Мэтта, миссис Браун и миссис Смит. Был также один незнакомый номер. Я перезвонил всем, кроме незнакомца, рассказав, что мы победили, затем решили съездить на природу отметить это дело, вернувшись в город, ещё сходили в кино. Не думаю, что нам все поверили, но, по крайней мере, я всех успокоил.

Встречали нас как победителей. Миссис Браун подготовила поздравительную речь, миссис Смит преподнесла нам свой праздничный пунш, а Мэтт подарил Майклу наручные фирменные часы, а мне - одно из первых изданий древнегреческой поэмы Гомера "Одиссея". Это были очень редкие и главное - очень дорогие подарки. Я отказывался брать свой.

- Бери, бери. Это просто моя благодарность тебе, - заявил Мэтт.

Вечером мы разбрелись по комнатам. Я и Мэтт сидели за чашкой какао на кухне. Мэтт внезапно спросил:

- Вы сегодня переспали?

Я замер.

- Что? - еле слышно пробормотал я.

- Повторяю вопрос: вы и Майкл трахались сегодня? - спросил он сурово.

Я молчал, спустя минуту сказал:

- Да, мы любовники. А что?

- Ничего. Не думал я, господин Форд, что вы обыкновенный пидор; честно, не ожидал.

- А чего ты ожидал?

- Боже, как ты мог? Со своим учеником! Я сначала верить отказывался, но понял, что это действительно так. Ты можешь объяснить мне хоть что-нибудь?! - разорялся Мэтт.

- С какой стати, собственно говоря?

- Хотя бы потому, что вы почти неделю живёте у меня.

- Ты сам меня пригласил. Меня и всех остальных.

- Да, Джеймс, но не для этого.

- А для чего? Что ты хотел?

- Я хотел... не знаю... хотел лучше узнать тебя. В колледже ты был недосягаемым идолом для меня, образцом для подражания. А теперь я выясняю, что мой идеал - всего лишь гей из глубинки.

- Послушай, ты... - я осёкся. - Я не знал, что ты нетерпим к геям. Иначе я не переступил бы порога твоего дома.

- Нет, я не против геев, я сам би, у меня много и любовниц, и любовников, но от тебя не ожидал я этого. Мне казалось, что ты выше всего этого, ты особенный.

Я не выдержал и захохотал.

- Прости, Мэтт, но я теперь, как ты справедливо отметил, больше не твой учитель. Это раз. Во-вторых, я никогда не говорил, что являюсь особенным парнем, я такой же живой смертный, как и все другие. Гей я с 18 лет, им всегда и был. В институте был ловеласом по этой части, - тут Мэтт с изумлением посмотрел на меня, - менял парней, как перчатки. Затем, окончив институт, принял решение о возвращении домой - отец уже тогда болел; ты же помнишь моего отца? - Мэтт кивнул. - Вот и устроился в колледж преподавателем истории. Отец в том же году умер, это уже при тебе было. Помню, как ты утешал меня. Ещё тогда я подумал, как же мне не хватает настоящих, преданных друзей, - на этих словах взгляд Мэтта потеплел. - Прости, мне казалось, что мы люди с общими убеждениями. Я смотрел на тебя, когда Майкл чуть не признался перед всеми нами в своей ориентации, - ты же ему сочувствовал!

- Да, верно. Я знаю по себе, как тяжело вылезать из шкафа, был такой опыт с родителями.

- Родителями? - переспросил я. - Так они в курсе?

- Ясное дело, в курсе.

- Я не знал об этом.

- Выяснилось, что мы многого не знаем о себе, дружище. Мы просто не были друзьями никогда, ты же это понимаешь, а теперь только пытаемся ими стать.

- По-моему, у нас с этим не очень, - грустно сказал я.

- Нет, это моя вина, Джеймс. Я смотрел на тебя сквозь розовые очки, как маленький. Ты был для меня осколком прошлого. А ты такой же парень, живой, материальный, как и все мы, - он помедлил. - Ты хоть любишь этого парня?

- Да, сегодня у нас было впервые, мне просто сносило крышу, и я...

- Нет, - перебил он меня, - не надо мне рассказывать, - и я тут же сник, - не хочу слышать. Джеймс, ты описываешь лишь страсть, такое у меня даже с парнями по вызову бывает. Но это далеко не любовь.

- Ты так говоришь, словно любил кого-то когда-то.

- Нет, не любил. Но могу это представить... Ладно, поступим мы так... - начал он, но я его перебил.

- Мэтт, может, нам уехать прямо завтра утром? Раз так, то...

- Нет, ни за что. Прости меня, Джеймс, я был слишком груб. Оставайтесь, вы ведь ничего ещё не видели здесь, а здесь так чудесно! Я рад буду даже этим старухам, если они...

- Да нет, думаю, они завтра уедут. У них мужья, внуки.

- Хорошо, как скажешь. Но за эту неделю я даже к ним привязался, не говоря уж о тебе, Джеймс.

- Что, даже к этой старой гомофобке миссис Смит?

- Даже к ней, представь себе. На самом деле она славная старуха, чудесно делает пунш, любит вязать, религиозна.

- Я знаю. За это моя мать ей и симпатизирует, на мою голову.

- Так, Джеймс. Ты переберёшься к Майклу, а я поживу один. Только...

- Что, брезгуешь спать с гомиком? - перебил я его.

- Конечно же нет, просто вам вдвоём будет уютнее, голубки, - он улыбнулся. - Только, пожалуйста, сегодня воздержитесь с Майклом от бурной ночи - уважьте женщин, да и мне завтра на работу.

- Конечно, Мэтт.

- Всё, вали уже. Спокойной ночи.

- Тебе того же.

Камень упал с души. Наконец-то мы с Мэттом всё выяснили!..

Я вошёл в комнату Майкла. Он спал. Я тихонько разделся донага и лёг рядом с ним.