Кровь из репы (перевод с английского). часть 5

Томми

— Тренер Томми, Фрэнки дома?

Этот взлохмаченный шестнадцатилетний парень на моем крыльце в то субботнее утро был Карлосом, другом моего сына Фрэнки, который был похож на меня в том же возрасте, и коротышкой из одной из многих бейсбольных команд, которые я тренировал на протяжении многих лет.

Любой, кто когда-либо занимался молодежным спортом, знает, что не имеет значения, пилот ли вы космического корабля, получили степень в области термоядерной квантовой физики или получили Нобелевскую премию мира за лечение рака. Всю оставшуюся жизнь к вам всегда будут обращаться как «тренер».

— Давай, Карлос, сейчас Фрэнки принимает душ. Можешь подождать на кухне. — Я открыл сетчатую дверь и пошел на кухню вместе с Карлосом.

Когда мы проходили по коридору, из-за угла выскочила большая собака. «Кенди-два», наш сорокапятикилограммовый черный доберман-пинчер, услышал голос Карлоса и прибежал. Защитная, но дружелюбная собака-спасатель, Кенди-два всегда любила приходить к друзьям моих сыновей и племянников. Кенди-два также знал, что это означает две буквы «П»: ласковое «потрепать» или озорное «погулять», и оба смысла ему нравились.

Я жестом пригласил Карлоса сесть на стул и поставил перед ним содовую, возвращаясь к задаче разбирать высушенную посуду.

— Карлос, ты что-нибудь слышал о своем отце? Должен сказать, что мы очень впечатлены тем, что он получил то место для исследования на NR-1.

— Нервин, — сказал Карлос.

— Что? — ответил я, глядя через плечо на юношу.

— Атомная исследовательская подводная лодка NR-1 называется «Нервин». — Папа сказал, что официально она никогда так не называлась, но все называют ее «Нервин».

— Приятно знать, Карлос. И все же, держу пари, что твой папа будет одним из немногих морских биологов, которые проведут восемь недель в атомной подводной лодке, ползающей по дну океана...

Я замолчал и более внимательно посмотрел на Карлоса. Наш доберман Кенди-два не был вовлечен в энергичную войну с Карлосом, и Карлос не ласкал Кенди-два, как и следовало ожидать. Вместо этого Кенди-два положил на колени Карлоса свою большую голову с большими карими глазами, печально глядя на него.

У Карлоса на глазах стояли безмолвные слезы, и он держал правую руку. Я опустился на колени, чтобы осмотреть конечность, и увидел, что она опухла. Как спортивный тренер-волонтер, я за эти годы прошел несколько медицинских курсов и видел свою долю травм.

— Что случилось, сын? — мягко спросил я, убирая его руку, чтобы я мог ее изучить.

— А... Тренер Томми, я... ну... я упал с велосипеда.

Я знал, что Карлос, помимо того что был шорт-стопом словно вакуумная присоска, также активно участвовал со своим отцом в гонках по бездорожью. С его равновесием как у горного козла и кошачьими рефлексами юности, падение Карлоса с велосипеда и получение такой травмы было столь же вероятно, как и то, что я с моим ростом метр шестьдесят восемь играл бы центровым баскетбольной команды НБА Лос-Анджелес Лэйкерс.

Я решил не настаивать.

— Карлос, мы должны немедленно доставить тебя в скорую. — Я вытащил свой телефон. — Какой у твоей мамы номер? Я встречусь с ней в приемной.

— НЕТ!... Я серьезно... Я не знаю. Номер мамы запрограммирован в моем телефоне, и гм... мой телефон сломался, когда я упал с велосипеда.

— Хорошо, Карлос, без проблем. Я пошлю Фрэнки к тебе домой и передам твоей маме, чтобы она встретила нас в приемной.

— Со мной все будет в порядке, тренер Томми. Пожалуйста, не зовите мою маму, ну, потому что... Я даже не думаю, что она дома.

Я встал и направился по коридору к ванной.

— Что ж, Карлос, мы не узнаем этого, пока Фрэнки не доберется до твоего дома.

Распахнув дверь ванной, я сквозь облако пара увидел, как мой шестнадцатилетний сын Фрэнки делает то, что делает каждый подросток в душе.

— ПАПА! — крикнул Фрэнки, отрывая руку от пропитанного пеной паха.

Я покачал головой.

— Фрэнки, послушай, Карлос поранился. Выйди из душа, пока не ослеп, и езжай к его дому одна нога здесь — друга там. Скажи его маме, чтобы она позвонила мне и встретила нас в Мемориальной скорой помощи.

***

Хорошая или плохая сторона тренировок двух моих сыновей и племянников в спортивных командах в течение многих лет, а также работы наблюдателем за школьными обедами в том, что все, казалось, меня знали. От портье до рентгенолога, казалось, что каждый в то или иное время был в одной из моих команд или имел брата, сестру, двоюродного брата, сына, дочь, племянника, племянницу, соседа или коллегу по спортивной программе, в которой я участвовал.

Несмотря на то, что было трудно назвать имена или годы, моя «слава» позволила Карлосу пройти через обычное «то стой, то беги» для получения лечения в рекордно короткие сроки. Я был обеспокоен, потому что мать Карлоса еще не пришла и не перезвонила. Я НА САМОМ ДЕЛЕ расстроился, что мой сын Фрэнки не отвечает на мои звонки и не отвечает на мои сообщения. Я в видел, что ОЧЕНЬ ближайшем будущем отберу и приостановлю действие его мобильного телефона.

Доктор скорой помощи, стоящий передо мной, был когда-то вратарём в команде, которую я тренировал, и все еще выглядел для меня как ребенок. Я пытался подсчитать его возраст, когда он жестом предложил мне сесть и поставил рентгеновские снимки в настенный световой короб.

— Тренер Томми, как видите, у Карлоса перелом. Пока мы говорим, ему накладывают гипс. — Вытащив ручку, он указал на место на рентгеновском снимке. — Этот перелом не был результатом падения, могу я вам сказать. По моему опыту, это почти похоже на травму спирального типа, вызванную перекручиванием конечности.

Он сунул ручку обратно в карман.

— Тренер, разве папа Карлоса — это не тот парень Уоллес, морской биолог, которому довелось кататься на атомной подводной лодке?

— Да, он отсутствовал шесть недель. Уоллес, отец Карлоса, должен вернуться домой примерно через две недели.

Док вытащил рентгеновские снимки из светового короба и сунул их обратно в папку.

— Обычно я сообщаю об этом. Но, так как отца Карлоса, Уоллеса нет рядом, возможно, это была просто кулачная драка среди подростков, или он и его друзья играли в ММА. — Он посмотрел на меня. — Если вы считаете по-другому, тренер, мне нужно, чтобы вы мне сказали.

***

Вернувшись домой, я уложил Карлоса в комнату моего старшего сына. И мой старший сын, и племянник были в колледже. Болеутоляющие, которые дали в больнице Карлосу, упростили задачу уложить слабого мальчика

Я все еще волновался, что мы не сможем связаться с матерью Карлоса, и был зол на все и вся за то, что мой сын Фрэнки все еще не берет трубку.

Именно в таком состоянии я ответил на звонок, когда увидел имя Фрэнки на дисплее своего мобильного телефона.

— Фрэнки, тебе лучше сразу взять консервные банки и клубок веревки, потому что это будет самое близкое к телефону, что ты когда-либо собираешься найти, пока тебе не исполнится двадцать один год. Где ты, черт возьми?

— Гм, папа, я эээ... как бы перед домом Карлоса.

— Замечательно, — прорычал я. — Мама Карлоса там? Ты стучал в дверь? Ее машина стоит на подъездной дорожке? Ты спросил у соседей? Черт возьми, прошло уже почти шесть часов.

Я слышал колебания на другом конце провода.

— Эээ... Папа, ааа... все выглядит так, будто мама Карлоса все это время была дома. Думаю, ее зовут Анна. Ты ее встерчал, она вроде как милфа. Но я с ней еще... ну, знаешь... не разговаривал с ней.

— ЧТО? — вскричал я. — Иди, извести эту женщину ПРЯМО СЕЙЧАС! Ты меня слышишь?! Пусть она позвонит мне НЕМЕДЛЕННО! Господи Иисусе, она, должно быть, с ума сходит о своем сыне.

— Папа, — сказал Фрэнки, — мне из больницы позвонил Карлос, умоляя не рассказывать его матери о том, где он.

— Тебе звонил Карлос? — спросил я. — Мне он сказал, что у него сломался телефон.

Я слышал, как Фрэнки пожимает плечами, хоть мы и говорили по телефону.

— Не знаю, папа, просто Карлос заставил меня поклясться не говорить его маме, где он находится.

Я старался сохранять спокойствие.

— Фрэнки, если хочешь выслушать ругань, подожди, пока не вернешься домой. А теперь маршируй к этому дому и скажи этой женщине, где находится ее сын, прежде чем я прямо по телефону всыплю тебе по вчерашнее число.

***

Пятнадцать минут спустя в мою дверь яростно стучали. Когда я открыл дверь, то прежде чем я успел сказать хоть слово, в комнату ворвалась встревоженная привлекательная женщина примерно моего роста со светло-каштановыми волосами. Для невысокой женщины она производила много шума.

— Боже мой, Томми! Я так рада, что ты нашел Карлоса! С ним все хорошо? Где мой мальчик? Где он?

Когда я отвернулся от входной двери, то увидел, что у обочины стоит машина со все еще работающим двигателем. Кто-то, должно быть, привез Анну, потому что пассажирская дверь спереди все еще была открыта. Похоже, Анна даже не дождалась остановки автомобиля, не говоря уже о том, чтобы остановиться, чтобы закрыть дверь машины.

— Анна, пожалуйста, успокойся. — Я выставил перед ней руки. — Мы только что вернулись из больницы. Сейчас Карлос отдыхает...

— Я знаю. Мне сказал твой сын Фрэнки, — прервала Анна, заламывая руки. — Но у него больше не было подробностей. Что сказали о Карлосе врачи? С ним все в порядке? Мне нужно его увидеть!

Я видел, что Анна на грани истерии, и боялся, что ее паника расстроит Карлоса.

— Анна, врачи сказали, что Карлосу требуется немного отдохнуть. — На самом деле врачи посоветовали Карлосу просто расслабиться, но я посчитал, что требуется немного сгустить краски. — Почему бы нам просто не дать Карлосу поспать, а поговорить с ним мы сможем позже. Как насчет того, чтобы я рассказал тебе на кухне о том, что сказали доктора о состоянии Карлоса, а ты расскажешь мне, что происходит, хорошо?

Я услышал, как кто-то вошел в дверь позади меня. Когда повернулся, гигантский мужчина так сильно толкнул меня в стену, что я ударился головой и перед глазами закружились звезды.

Низкий голос скомандовал:

— Слушай, засранец, нам нужно поговорить с ребенком СЕЙЧАС ЖЕ!

Я посмотрел вниз и увидел огромную руку, прижимавшую меня к стене.

— Рэнди! — услышал я крик Анны. — Отпусти Томми!

Я взглянул на большого человека, и наши взгляды встретились.

— О, ЧЕРТ! — одновременно сказали мы оба.

Рэнди не позволил мне оторваться от стены и даже усилил давление рукой.

— Скажи, где ребенок, или пожалеешь, мелкий член, — прошипел он.

— Слишком поздно, собачий корм, — выдохнул я и громко крикнул. — ВЗЯТЬ!

Рэнди открыл, было, рот, думаю, для резкого ответа, но в мгновение ока оглушительно рычащее темное пятно-торнадо заполнило небольшое пространство между нами. Рэнди был сброшен на пол сорокапятикилограммовым доберманом в черно-коричневой шубе с клыками и когтями по имени Кенди-два.

***

Я пытался отдышаться, в то время как Рэнди катался по земле, крича от боли, а Кенди-два изо всех сил старался проделать новые отверстия для воздуха в его теле. Анна стояла с широко открытыми глазами в шоке, боясь даже пошевелиться, наблюдая за избиением.

— НАЗАД! — рявкнул властный женский голос. Кенди-два прекратил нападать на Рэнди, сел, но все еще не сводя с него лаз, капающее рычание показало впечатляющий набор заостренных клыков.

Авторитетный женский голос принадлежал моей бывшей невестке Лизе. Высокая привлекательная блондинка со шрамом на лице была домработницей-кухаркой-матерью для меня и моего брата, а также для нашего потомства. Однако в тот момент Лиза не была похожа на экономку. Возможно, из-за двуствольного дробовика, что она держала в руках, нацеленным на Рэнди.

— Черт возьми! — воскликнул Рэнди, глядя на Лизу и крича Анне. — Эта сука — СУМАСШЕДШАЯ!

Лиза взвела оба курка.

— Верно, Лось. Я не только сумасшедшая сука, но и бывшая заключенная с задокументированным психическим заболеванием. — Она наставила ружье на промежность Рэнди. — Не двигайся, потому что я более чем готова потратить время в государственной резиновой комнате; однако ты будешь петь в тюремном хоре сопрано. — Лиза жестом показала мне: — Томми, звони в полицию и вызови своего брата Винса. Сообщи ему о том, что происходит.

Когда я вытащил мобильный телефон, внезапно ожила Анна.

— НЕТ, пожалуйста! Никакой полиции! Пожалуйста! — Анна махала руками. — Томми! Лиза! Пожалуйста! Просто отпустите Рэнди! Я могу все объяснить!

Я покачал головой.

— Анна, этот дряблый стероидный лось, — я указал на Рэнди, — напал на меня в моем собственном доме. Плюс — это не первый раз, когда мы сцепляемся с этим гигантским засранцем.

Анна схватила меня за руку, удерживая сотовый телефон.

— Томми, пожалуйста! Не делай этого, не ради меня, не ради него, — она указала на Рэнди. — Сделай это ради моего сына Карлоса. Просто отпусти Рэнди, пожалуйста! Я обещаю, что смогу все объяснить.

Лиза не опускала ружье, говоря со мной.

— К черту Томми, отпусти лося Рэнди. Мы можем попросить полицию взять его позже. — Я пожал плечами, потом кивнул. Лиза указала Рэнди ружьем на дверь.

Рэнди осторожно поднялся на ноги, подняв руки. Глядя на меня, он плюнул.

— Позже, старик.

— Небольшой совет, Рэнди

Если он слишком стар, чтобы драться, то просто убьет тебя и покончит с этим.

***

Я сидел за кухонным столом вместе с Лизой. С работы приехал мой брат Винс, и мы ввели его в курс дела. Он варил кофе. Мы ждали Анну, которая удалилась в ванную после проверки спящего Карлоса.

— Лиза, откуда взялась эта старая пушка? — спросил я, указывая на ружье в углу. — Эта реликвия настолько стара, что тебе повезло, что она не взорвалась и никого не убила.

— Без шансов, — с усмешкой сказала Лиза. — В оружии не было патронов, а боек спилен. Ты же знаешь, как я отношусь к оружию.

Я все еще пытался понять, что произошло.

— А как насчет старого «Я никогда не блефую», Лиза?

Лиза пожала плечами.

— Люди могут измениться, особенно если достаточно сильно этого хотят. — Затем она вздохнула и указала на разряженное оружие. — Я получила это из вещественных доказательств, после того как мое... эээ... мероприятие закончилось. Я храню его как напоминание о том, что будут делать люди ради защиты своей семьи. — Лиза посмотрела на спину моего брата и ее бывшего мужа Винса, а затем задумчиво посмотрела на свои ногти. — И что люди, особенно я, должны делать, чтобы защитить семью.

У моего брата Винса и его бывшей жены Лизы сложное соглашение. Лиза готова в мгновение ока снова выйти замуж за Винса, но после ее романа Винс смотрел на Лизу лишь как на мать своих детей. Я не хочу сказать, что он плохо с ней обращался. Лиза бывала в нашем доме каждый день, в своем старом доме, и мы с Винсом платили ей за то, чтобы она была домашней богиней для нас и детей. Лиза и Винс все еще иногда спали вместе, я не уверен, было ли это вожделением, удобством, ностальгией или комбинацией всех трех чувств. Я никогда не видел и не слышал о свиданиях Лизы. Если она была не дома, то училась в местном общественном колледже. Винс все еще встречался с дамами, но не так часто, как мог бы. Лиза никогда ничего не говорила, но можно было сказать, как ей было больно, когда Винс уходил с ночевкой.

Винс как раз сел за стол с четырьмя чашками кофе, мы передавали друг другу молоко и сахар, когда в комнату вошла мать Карлоса Анна.

Лиза указала на стул с чашкой перед ним.

— Ок, Анна, сядь и начинай говорить. Что, черт возьми, происходит?

Винс помешивал ей кофе.

— Каким образом, черт возьми, в этом замешан Рэнди?

Сделав глоток пива, я предположил:

— Может, нацисты его не наняли, поэтому он был доступен.

И Винс, и Лиза посмотрели на меня, в то время как Анна села и глубоко вздохнула.

— Уоллес, э... мой муж, уехал почти два месяца назад. Это первый раз, когда мы расстались так надолго. — Она остановилась, чтобы взять себя в руки, и сделала глоток из чашки. — После того как в прошлом году округ сократил его должность, я знаю, что моей работы в супермаркете было недостаточно. Уоллес просто не справлялся. Ради Бога, у него есть докторская степень по морской биологии! И все же, он работал в аквариуме зоомагазина в торговом центре и чистил бассейны.

В глазах Анны мелькнуло отвращение.

— Что за мужчина — прошел путь от ведущего исследователя страны до уборки мусора со дна чужих бассейнов?

Я думал, Лиза сейчас перепрыгнет через стол.

— НАСТОЯЩИЙ мужчина, тупая пизда! — плюнула она. — Отец и муж, который ничего не ставит выше благополучия своей семьи. — Лиза покачала головой. — Ты трахнула Рэнди, тупая сука, не так ли? — Это было заявление, а не вопрос.

Рот Анны открылся, а Лиза продолжила:

— Ты трахнула этого никчемного, бесполезного, годного только на дерьмо Рэнди. И это, ты, тупая задница, трахнет твоего мужа и всю твою гребаную семью.

Анна заняла оборонительную позицию.

— По крайней мере, Рэнди ВЛАДЕЕТ своим бизнесом. У него должно быть все хорошо. Ты видела тот Мерседес ЦЛ, на котором он меня сюда привез?

Винс передвинул чашку кофе вперед, прежде чем заговорить:

— Рэнди управляет низкобюджетным агентством по взысканию долгов третьего уровня, у которого есть четыре телефона в арендованной задней части склада на улице Мартина Лютера Кинга. Мерседес — это отчужденная собственность, которую он еще не сдал.

Мы с Лизой уставились на Винса, скромно смотревшего в свою чашку с кофе.

— Я... эээ... ну... имел... вроде как следил за этим говнюком. Просто чтобы быть уверенным, что он не побеспокоит тебя после... ну, ты знаешь...

У Лизы на глазах стояли слезы, когда она взяла Винса за руку.

— Винс, ты такой милый, я никогда...

— Хорошо-хорошо... — вмешался я. — Вы двое можете позже пойти в комнату, — и продолжил, указывая на Анну: — Мне плевать на твоих приятелей. Что случилось с Карлосом?

Анна закусила губу, прежде чем ответить:

— Мне было так одиноко, а Рэнди то и дело заходил в магазин. Стоял ко мне в очереди, делал мне комплименты. Однажды даже купил мне цветы. Ну, это привело к кофе, затем напиткам, затем... ну, сегодня днем мы были в эээ... романтическое положении, когда домой неожиданно вернулся Карлос..

Теперь стол взорвался.

— Ты трахалась с эти ушлепком в собственном доме?! На твоей собственной кровати?!

— Нет! — возразила Анна. — Что ты за женщина, если думаешь такое?! Мы воспользовались комнатой Карлоса.

Я чуть не упал со стула.

Анна попыталась отыграть назад:

— Я собиралась поменять простыни! Убрать в комнате! Клянусь, это был первый раз, момент глупости после слишком большого количества бокалов вина за обедом.

Я никогда не видел, чтобы Винс или Лиза не могли найти слов, но оба были слишком ошеломлены, чтобы говорить.

Анна закрыла глаза.

— Карлос вошел как раз в тот момент, когда Рэнди был посреди... неприятного события...

— ЧУШЬ СОБАЧЬЯ! — выплюнула Лиза. Все взгляды обратились на нее. Лиза посмотрела на меня и Винса. — Эта тупая пизда только что сказала, что Рэнди трахал ее в задницу, но при этом то был их первый секс. Фигня!

Лиза указала на Анну.

— Ни одна женщина не может позволить парню с первого раза залезть в жопу. Даже платные шлюхи берут за анал дополнительную плату. Итак, Анна, сколько раз ты «делала это» с Рэнди? Дрочку, минет и трах пальцами тоже считать!

Анна огляделась, как загнанное в угол животное.

Я хлопнул рукой по столу.

— Кого нахуй интересует, даже если она перетрахалась со всем седьмым флотом во время перерыва в Суперкубке при трансляции в высоком разрешении? — Я указал на Анну. — Что случилось с Карлосом!

Анна вздохнула:

— Это так... так... неловко. Я даже не увидела Карлоса, пока он не бросился на Рэнди и не начал его бить. — Она закрыла лицо руками. — Это был большой кавардак, Рэнди и Карлос катались по полу.

Винс и Лиза вскочили со своих стульев.

— Ты позволила этому сукиному сыну поднять руку на твоего ребенка?!

Анна заплакала.

— Я была в шоке. Я, наконец, сняла Рэнди с Карлоса, но Карлос выбежал из комнаты, прежде чем я успела что-нибудь накинуть и погнаться за ним.

Лиза подошла к раковине и вылила кофе в раковину.

— Накинуть что-нибудь? Тебе следовало бежать вслед за своим сыном голой в час пик на шоссе, если это требовалось. — Она повернулась к Анне. — О чем, черт возьми, ты думала?

Анна нанесла Лизе ответный удар.

— Не тебе говорить!

Лиза не вздрогнула, ответив.

— Ты — сука-изменщица. И да, рыбак рыбака видит издалека.

Я думал, меня вырвет.

— Анна, я понял так, что ты не прогнала Рэнди. Этот мордоворот привез тебя сюда. Что, ты просто вернешься в кровать и продолжишь совокупление?

— Нет, я этого не сделаю, — раздраженно возразила Анна, потом после паузы добавила. — Но Рэнди пытался меня уговорить. — Она вздохнула. — Но скорее всего, этого не произойдет.

Я всплеснул руками.

— Да, то, что твой сын увидел, как его мать изменяет его отцу, трахаясь в задницу, а потом его избивают, должно быть, это действительно испортило романтику, — саркастически прокомментировал я.

Анна пыталась защитить себя.

— Вы не понимаете. Я миллион раз звонила на его мобильный телефон. Я боялась выходить на его поиски на случай, если он вернется. Я была на грани срыва и звонила в службу экстренной помощи, когда Рэнди остановил меня.

Винс откинулся на спинку стула.

— О, это должно быть хорошо. Не могу дождаться, чтобы услышать, что твоя мускулистая любовь посчитала важнее, чем найти травмированного ребенка.

У Анны хватило приличия покраснеть.

— Рэнди сказал, что моего сына Карлоса заберут копы, поместят его в социальную службу. Арестуют меня за то, что я — плохая мать, поставившая под угрозу благополучие ребенка. Рэнди сказал, что у Карлоса пострадало только его эго, но когда он остынет, мы могли бы с ним поговорить,

— Вот оно, — пробормотал Винс, — самосохранение, все дело в тебе. Ты опять думала только о том, как все это повлияет на тебя. Рэнди случайно не упомянул, как он будет вести себя в тюрьме за нападение на несовершеннолетнего?

Анна продолжила, как будто Винс ничего не сказал:

— Рэнди утверждал, что мы сможем сохранить все в секрете. Рэнди знал парня, который мог бы подарить Карлосу подержанный хот-род, мечту каждого начинающего водителя. Может быть, познакомил бы Карлоса с какими-нибудь малышками, что были должны Рэнди услуги из-за некоторых долгов.

— Так ты собиралась подкупить Карлоса за его молчание? — спросил я.

— Скорее, Анна получала оплату за оказанные услуги, — прокомментировала Лиза. — Итак, Анна, у тебя такая цена? Подержанная машина и немного пизды для твоего сына? Эти твои условия перечислены на твоем веб-сайте шлюх?

Мне был противен разговор, и я встал из-за стола:

— Что ж, Анна, скажи Рэнди, что его обширный медицинский опыт требует обновления. Удар, нанесенный Карлосу, был нанесен не эго мальчика, а его руке. — Я взял с кухонного стола папку и бросил ее на стол. — Твой приятель сломал твоему сыну руку. Он — в гипсе. К счастью, он молод, и она быстро заживает, надеюсь, к твоему следующему любовному свиданию.

Анна подбежала к раковине, оттолкнув Лизу с дороги, и ее начало рвать. После рвоты она прополоскала рот водой из чашки. Обернувшись, Анна собралась, прежде чем заговорить:

— Мне нужно забрать Карлоса домой.

— Анна, возможно, сейчас это не лучший вариант. Как насчет того, чтобы дать мальчику отдохнуть? — предложил Винс.

Анна выпрямилась.

— Я — мать Карлоса! Я сама решу, что для него лучше. — Казалось, она немного сдулась. — Пожалуйста.

В комнате стояла тишина, напряжение было настолько сильным, что его можно было резать ножом.

— Я не пойду с тобой домой.

Все взгляды обратились на голос. В дверном проеме кухни стоял Карлос, волосы после постели торчали дыбом, а свежий гипс все еще сиял белым.

Анна сделала шаг к Карлосу, широко раскинув руки.

— Боже мой, детка. Мне так жаль, позволь мне взглянуть на...

Карлос прервал Анну холодным как лед голосом:

— Не подходи ко мне!

Анна замерла.

— О, Карлос, тебе пора домой. Я позабочусь о тебе.

Карлос поднял гипс:

— С меня достаточно твоей «заботы», большое спасибо.

Анна попробовала еще раз:

— Карлос, я просто хочу, чтобы ты вернулся домой, чтобы я могла быть уверена, что с тобой все в порядке. Это все, чего я хочу.

Я видел, как Карлос закатил глаза:

— Ну, мама, а я хочу поразить Господа Иисуса Христа базами, загруженными в последнем иннинге во время седьмой игры Мировой серии. Похоже, никто из нас не получит того, чего мы хотим.

Анна посмотрела на нас троих взрослых в комнате, ища поддержки. Я чертовски уверен, что не собирался ее поддерживать.

Анна повернулась к Карлосу и сказала авторитетным тоном, известным каждому родителю:

— Послушай, МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК, это не обсуждается. Ты не остаешься здесь, а пойдешь домой со мной НЕМЕДЛЕННО.

Карлос сунул руку в карман и достал сотовый телефон. Открыв свой мобильный, Карлос показал клавиатуру Анне.

— Правда, МАТЬ? А как насчет того, чтобы позвонить в полицию и узнать их мнение? — Глаза Анны расширились, когда Карлос продолжал говорить. — Я слышал, что именно ты сказала о социальных услугах и угрозе для ребенка. Возможно, я и не останусь здесь, но я НЕ вернусь к тебе домой. Как ты, готова поспорить, что если приедут копы, ты не вернешься в свой дом? Также я ставлю вдвое больше против ничего, что мое проживание в каком-нибудь дерьмовом приемном доме для несовершеннолетних будет лучше, чем твоя тюремная камера.

Анна рухнула на стул.

— Карлос, пожалуйста... — но Карлос продолжал, как будто она ничего не сказала:

— Если копы заставят меня пойти домой, я просто убегу и продолжу убегать.

Мой брат Винс пришел Анне на помощь:

— Послушай, Анна, для Карлоса это слишком много, чтобы усвоить за раз. Карлос, сегодня вечером ты можешь остаться здесь. Сейчас лето, так что, у тебя вроде как нет каких-либо занятий. А мой сын и племянник с удовольствием переночуют с тобой. — Он повернулся к Анне. — Я позабочусь о том, чтобы мальчики не провели всю ночь, играя в Кол оф Дьюти 2, и легли спать в приличный час. — Винс помог Анне подняться со стула. — Давай, Анна, я подвезу тебя до твоего дома.

***

Что ж, Карлос провел у нас дома больше одной ночи. В нашем доме бушевали трехсторонние дебаты

Я хотел дождаться, пока не вернется домой отец Карлоса Уоллес, а затем позвонить властям. Таким образом, Карлос окажется на попечении отца, а не в каком-то бюрократическом лабиринте социальных служб. Лиза тоже хотела подождать Уоллеса из его путешествия. Однако Лиза чувствовала, что мы должны позволить их семье разобраться с этим. Время, проведенное Лизой в тюрьме, сделало ее менее склонной бросать другую мать на произвол судьбы. На мой взгляд, такАнна заслужила срок в сером отеле.

Карлос отказался видеть или даже разговаривать с Анной. Она звонила несколько раз в день, и первые несколько дней приходила в дом и даже приносила любимую еду Карлоса. Через некоторое время это прекратилось, когда Карлос выскочил через заднюю дверь при виде машины своей матери.

Глаза Анны наполнились слезами, когда она стояла у нас на кухне и смотрела с заднего крыльца на убегающего вдаль Карлоса.

— О, Томми, ты не можешь пойти за ним? — Она поставила на нашу кухонную стойку большое обернутое фольгой блюдо. — Это его любимый десерт.

Я покачал головой:

— Анна, твой сын — не кот, который убежал из дома, и которого можно заманить со двора кошачьей мятой. Карлос — эмоционально измочаленный подросток, который даже с гипсом может бегать, как проклятый олень. Даже если бы я и хотел, чего на самом деле нет. Единственный способ поймать его и вернуть обратно — это пистолет с транквилизатором.

Анна стала звонить по несколько раз в день, но Карлос отказывался брать трубку. Большинство этих звонков принимала Лиза. Я восхищался ее терпением, поскольку разговоры всегда казались одинаковыми.

— Анна, никакой Карлос не подойдет к телефону, и я не могу его заставить... — говорила Лиза, прижавшись ухом к трубке.

— Это больше, чем «были сделаны ошибки», Анна. Тебе нужно будет рассказать своему мужу Уоллесу, как только он вернется домой. Это не похоже на то, что ты однажды легла спать любящей женой, а утром проснулась тупой изменщицей... — Лиза закатила глаза. — Меня не волнует, что говорил Рэнди. Я не могу поверить, что ты все еще разговариваешь с этим стероидным слизняком... Не имеет значения, что ты с ним не трахаешься. Немедленно прекрати все контакты, если у тебя есть хоть половина мозга... Нет, я не думаю, что большая часть предложений Рэнди о том, чтобы раскачать мир Уоллеса в постели, прежде чем ты ему скажешь, поможет. Подумай о пряжке ремня, Анна...

Последовала пауза, когда Лиза скривила лицо:

— Это невозможно скрыть от мужа. Есть три варианта: ты скажешь ему сама, ему скажет Карлос, или я скажу ему... — Еще одна долгая пауза. — Анна, если каким-то чудом тебе удастся подкупить Карлоса, чтобы он молчал, я все равно скажу Уоллесу. Если бы я могла наладить связь с подводной лодкой, я бы сделала это прямо сейчас.

Лиза переключила трубку на другое ухо и помахала пальцем:

— Анна, это не тот секрет, что ты можешь скрыть от Уоллеса, типа что ты повредила машину или Карлос получил три с минусом по математике... Да, это может положить конец твоему браку, но альтернатива — жить во лжи. Это будет выбором Уоллеса, и только он может принять решение. Ты приняла свое решение, когда трахалась с Рэнди, теперь твой муж должен принять свое решение...

Лиза сделала знак сунуть палец в горло, как будто собиралась заткнуть рот.

— Хорошо, Анна, я дам Карлосу знать, что ты звонила и любишь его. Мне пора. Пока.

Лиза снова поставила телефон на зарядку и села.

— Господи Иисусе, Томми, эта женщина полностью оторвана от реальности. Она хочет, чтобы я сделала тройничок с ней и Уоллесом, как будто я — какая-то шлюха по найму. Она решила, что немного секса все приведет в порядок.

Меня позабавил этот новый поворот.

— И что ты ей сказала, Лиза?

Лиза одарила меня взглядом, который мог заморозить лед.

— НЕТ, — было все, что она сказала.

Я поставил перед ней чашку кофе.

— Анна думает, что сможет жить долго и счастливо, как ты?

Лиза положила в чашку немного сахара.

— Конечно, потому что моя сказочная жизнь основана на реальных событиях.

— Итак, Лиза, матриарх семьи, как ты думаешь, что будет с семьей Карлоса?

Лиза на мгновение заглянула в свой кофе.

— Писатель Сугна однажды написал, что муж может пострадать из-за измены и развода, но дети часто буквально уничтожаются этим. Даже без развода измена может их уничтожить. От родителей, которые изменяют, дети получают большую дозу позора. Позора, потому что лишь половина из них — честные родители, а половина — предатели. Они могут думать, что изменивший не только не любил второго родителя, но в действительности не любил и их.

Я сел напротив Лизы.

— Ты думаешь, это верно и для наших детей?

Лиза выглядела грустной.

— Надеюсь, что нет. Мне просто повезло, что вы с Винсом позволили мне быть такой постоянной в жизнях детей. Я молюсь, чтобы я смогла свести на нет часть нанесенного мною ущерба.

Я махнул рукой.

— Ты более чем заслужила это. Я ценю твою заботу о моих мальчиках после моей бывшей жены Бренди... ну, ты знаешь...

Я не видел и ничего не слышал от моей бывшей жены Бренди, после того как она вышла из заключения, а я отказался давать ей деньги. Мои мальчики все еще поддерживают с ней связь через Фейсбук. Но для них Бренди была не матерью, а скорее, абстрактной родственницей. Авторитет их матери для них имела Лиза, к которой они обращались, называя «тетя мама». Последнее, что я слышал, это что Бренди находилась в Вегасе, работала официанткой и переживала ряд романов, а также коллекционировала на своем теле татуировки и пирсинг.

Лицо Лизы стало сердитым.

— Эта сука Бренди — причина... — она остановилась и уставилась на свои руки.

Я посмотрел на нее.

Она глубоко вздохнула.

— Я собиралась сказать, что сука Бренди — причина моего развода, и того, что я никогда не знаю, буду ли я спать здесь или в той съемной квартире, в которой держу свою одежду. — Лиза села прямо. — Но это неправда, и то, что я говорю это миллион раз, все равно не изменит мою нынешнюю жизнь, кроме того, что сделал мой прошлый выбор. Это была я, а не Бренди, и ничего, кроме машины времени, этого не изменит.

Я не знал, что сказать.

— Лиза, по крайней мере, ты пыталась извлечь максимальную пользу из плохой ситуации. Бренди же отказалась от брака и своей семьи. В моих глазах это имеет значение.

— Спасибо, Томми, но сказать, что мои отношения лучше, чем у Бренди, — все равно что сказать, что я — самый высокий карлик в мире.

— Что ж, похоже, ты найдешь себе еще одного детеныша, чтобы сыграть роль воспитательницы, — сказал я, указывая на шум видеоигры, исходящий из спальни, где остановились Фрэнки и наше новое пополнение — Карлос.