Карнавал одинаковых масок. гл. 12

Мужчина прошел в комнату и хозяйским взглядом обвел от угла до угла всю ее ветхую обстановку: железную кровать у окна, диванчик возле входа, письменный стол, шкаф. Чем дряхлее была мебель и стены, тем требовательнее казался этот сальный, отталкивающий взгляд. Но негодование мужчины было так неподдельно, что можно было решить, что именно Лилия с сыном довели комнату до такого плачевного состояния. Мужчина прошел к окну и деревянный пол выразил свое отношение к происходящему тяжелым скрипом, что символично усугубило положение матери-одиночки. Хозяин - неприятный, тощий молодой человек с бегающими глазками. Он был откровенно не опрятен, однако, странное, необъяснимое предчувствие обнаруживало в нем педанта. Скрупулезность носила в нем избирательный характер, она никак не затрагивала его одежды, но проявлялась в жестах и брезгливой мимике. Молодой мужчина не выпускал из рук влажных салфеток и казалось чудом, что он вообще решился снять маску. Он протер руки и оставил скомканную салфетку на краешке стола. – Ну что, денег, значит, нет? - с ехидной кривой улыбкой уточнил Вадим. – Деньги будут, обязательно будут, - уговаривала Лиля, - я найду работу и все выплачу, я клянусь. – Не знаю, ты меня тоже пойми, - хозяин перешел на дружеский тон, - а если не найдешь, что тогда? Я останусь в накладе… нет, на такой риск я пойти не могу. Пойми меня, пожалуйста! Лилия опустила голову, она тщательно перебирала возможные варианты, но предложить было нечего. Ставка на милосердие ожидаемо не сработала. Ещё утром она безосновательно полагалась на свою задумку, откладывая неприятное решение на потом, но сейчас единственный шанс потерпел крах. – Вадим, ну куда мы сейчас? С вещами. – Нет, нет, нет, ты должна была об этом побеспокоиться заранее! – А если ты дашь отсрочку? Одну неделю, - Лиля нашла выход и обрадовалась, - Я получу путинское пособие на Макса и сразу тебе выплачу. Вадим побледнел, женщина нашла все-таки выход из неприятной ситуации, а ведь как приятно было держать ее за горло и сочувственно улыбаться. Он протер лоб влажной салфеткой. – Неделя… это слишком долго, не пойдет, - заикаясь ответил он на разумное предложение, - если только ты согласишься на моё старое условие. Лицо женщины побелело и вытянулось - этот страшный момент настал, Вадим все-таки выждал в засаде и терпеливо дождался, когда Лилия будет вынуждена принять его условия. – Лилия, - начал Вадим говорить с подкупающей искренностью, - ты же знаешь, что можешь не платить вообще за проживание. Зачем ты делаешь из меня чудовище? Если бы я не был к тебе так снисходителен, ты уже сейчас бы собирала вещи. Но и об отсрочке мы можем договориться. Женщина смутилась, побледневшее лицо вдруг налилось краской, она посмотрела на сына. Макс присутствовал при разговоре, но слышал он гораздо больше, чем понимал

Мысли женщины, несостоятельной квартиросъемщицы, путались, в голове гудело, важным было, чтобы Максим побыстрее удалился и не был свидетелем ее позора. – Я согласна, - робко ответила Лилия, когда дверь за сыном захлопнулась. – Вот и здорово, - лицо Вадима просияло, - значит все само собой и уладилось. Молодой мужчина, всю жизнь проживший с матерью, питал особую страсть к женщинам. Они никогда не отвечали ему взаимностью и страсть оставалась неудовлетворенной. Лилии он с первых же дней дал понять о некой возможности миром уладить любую затруднительную ситуацию или вообще не платить за комнату. Женщина ожидаемо отказывалась от навязчивых предложений, в какой-то момент она поняла содомские склонности хозяина и уверенно противостояла его настойчивым предложениям. Ему бы в сбербанке работать с такой врожденной навязчивостью. Все же дешевизна комнаты и близкое расположение к метро сдерживали Лилию, усмиряли порывы гнева и она каждый раз отказывала простыми словами, как человек, полагающийся на воспитание и манеры окружающих. Теперь нужда и настойчивость хозяина загнали её в ловушку. Лилия была вынуждена согласиться. – Мне надо в душ сходить, - печально ответила покоренная женщина. – Не надо никакого душа, - поучительным тоном ответил Вадим, ‐ мы же не собираемся тут брачную ночь устраивать. Мужчина сдерживал улыбку, старался сохранять беспристрастный вид, будто предстоящее соитие не являлось более, чем неизбежной деловой процедурой. В действительности он ликовал, в душе он торжествовал, его редкое, изощренное желание в сочетании с отталкивающей внешностью раньше делали невозможным реализацию его желаний. Впрочем, были в его жизни проститутки, он специально оплачивал именно анальное сношение, однако, должного морального удовлетворения они не приносили. Продажные женщины были либо слишком циничны и потасканы, чтобы трепетать под ним, либо откровенно унижали неудачника-извращенца. Было оскорбительно чувствовать собственное ничтожество даже от тех, кто сейчас лежал под ним. Как это часто бывает, оскорбленный и отверженный он все-таки добивается своего. Надежда затеплилась, когда Лиля ещё по телефону сообщила о финансовом затруднении. Теперь она была в его полной власти, стоит захотеть и женщина с сыном подростком соберет свои пожитки и прямо сейчас окажется на улице без гроша в кармане. Вадим открыл дермантиновую сумочку, висящую на его плече, извлек приготовленный презерватив и маленький прозрачный начатый тюбик с любрикантом. – Раздевайся, не будем тянуть, - Вадим уже дрожал от предвкушения. Лилия посмотрела ему прямо в глаза молящим взглядом, но надежды на благосклонность не оставалось, лицо Вадима распалялось, подбородок трясся, а губы поджались в кислой улыбке предвкушения. Лилия покорилась Лилия не боялась, она давно не испытывала боли от анального проникновения, даже наоборот, охотнее оргазмировала от растяжения прямой кишки, сама иной раз соблазнялась передвинуть головку фаллоиммитатора в направлении менее гостеприимной дырочки. Сейчас было другое - она чувствовала осквернение. Лилия держала края платья, подошла к столу и легла на него животом, чтобы наилучшим образом презентовать свою попку. У женщины оставалась одна надежда - чтобы Вадим кончил как можно скорее. И ушел. Вадим с похотливым удовольствием осмотрел зад квартирантки: широкий, белый, пышный. Ягодицы были округлыми и мясистыми, так что ложбинка между ними естественным образом была скрыта. Нужно было руками раздвинуть половинки, чтобы добраться до заветной дырочки. Дрожащими руками мужчина разорвал пакетик с презервативом и неопытными движениями начал натягивать резиновое колечко по искривленному стволу. Сам вид члена соответствовал отталкивающему облику молодого человека. Закончив с презервативом, Вадим наконец приблизился к женщине. Он робел, а оттого бессильная злоба только нарастала. Мужчина с торчащим кривым пенисом приблизился вплотную к Лилии, она ждала с чувством безысходности и самым большим страхом для нее было порадовать хозяина комнаты стоном. Она слышала сзади возню - это Вадим трясущимися руками открутил крышку начатого тюбика и она выскользнула из рук, покатилось по полу. Ожидание худшего мучительно затягивалось. Вадим выдавил маленькую каплю смазки на палец и экономно размазал по вздернутой головке, еще одну каплю он поднес к попе женщины, но до дырочки добралась лишь незначительная ее часть - любрикант размазался по ягодицам. Снова и снова скупец по капле наносил смазку, растягивая душевные страдания Лилии, она уже была готова разогнуться, отдернуть платье и вытолкать мужчину за дверь. Вот, Вадим развел ягодицы и неумелым движением ткнулся залупой в ложбинку, член от напора изогнулся и соскользнул вниз. Он попробовал ещё раз и еще, и еще, но каждая попытка оказывалась безрезультатной, член отказывался закрепиться на тугой дырочке и безнадежно соскальзывал. Лилию веселили неудачи хозяина, тем более всякий раз напряженный член стимулировал просыпающееся влагалище. Наконец она сама завела руку и направила член в нужное русло. Вадим навалился всем телом и головка преодолела сопротивление сфинктера, она погрузилась в тесное жаркое пространство, стремящееся избавиться от незваного гостя. Приходилось балансировать, чтобы удержать залупу внутри и не спешить с проникновением. Сам процесс доставлял удовольствие мужчине, он чувствовал давление в анусе Лилии, медленно вдавливал член, растягивая эластичные стенки кишечника. Лилия убрала руку, оперлась на локти и справлялась с тупой растягивающей болью. Член не был велик, но его искривленная форма доставляла дискомфорт, растягивая попку самым неожиданным образом. Женщина сопела сквозь зубы пока головка продвигалась вперед и покрытый латексом ствол сухо скользил сквозь обжимающий сфинктер. Обычно ректум Лилии быстро свыкался даже с крупными размерами, но сейчас он сжимался до боли. – Смазки добавь, больно, - заикаясь, молила женщина. Вадим немного вынул член и поднес тюбик, сам того не ожидая, он выдавил больше, чем сам предполагал, так что смазка обильно покрыла ягодицы и весь пенис Сантиметр за сантиметром член углубился почти на всю длину и Лиля выдохнула с облегчением. Ее прямая кишка сжимала новый пенис как манжета и позволяла прочувствовать всю его кривизну. Стало приятно. – Не шевелись, - ласково попросила Лиля. Она действительно наслаждалась, привыкала к растянутому переполненному чувству в попе, Лилия легла щекой на столешницу и полностью расслабилась. Уже хотелось большего, но Вадим бездействовал, он наслаждался теплым сжатием на органе, видом вставленного между ягодиц писюна и опасался начать приятную раскачку раньше времени. Лилия не выдержала и подалась назад, насадившись анусом до самого основания пениса. Тогда Вадим начал бессознательные, инстинктивные движения. Он стонал, Лиля тоже больше не понимала смысла сдерживаться.

Макс ходил по коридорчику взад-вперед и настороженно прислушивался, он не мог найти и минутного покоя. Сначала за дверью доносились неразборчивые голоса, потом все стихло. От неясной тревоги Максим сгрыз ногти, когда из-за двери раздался стон, мальчишка утратил самообладание и прильнул ухом, чтобы прислушаться. Мама сопела и подвывала от боли, вдруг тон сменился возбуждающим стоном. Юношеская эрекция моментально дала о себе знать, теперь сомнений не было, исходя из первой части разговора Максим понял - мать расплачивается телом. Однако, это открытие не послужило основанием для укора или отвращения, наоборот, юноша вспомнил недавнюю ночь, когда Лилия переложила его на свою кровать, а дальше было невозможно разобрать границ между сном и реальностью. Макс слушал стоны любовников и терся животом о дверь, приятные прикосновения напряженного члена разносились теплом по всему телу. Он не решался заглянуть в комнату, но прекрасно понимал суть происходящего по тяжелым толчкам стола. Вадим натягивал стоящую на прямых ногах Лилю, от резких движений его живот хлопал о ягодицы, а яйца приятно прикасались к порхающим в районе вагины женским пальчикам. Лилия самозабвенно, женственно стонала, стонал и мужчина, но более грубыми, низкими звуками. Смесь запахов кружила ему голову, здесь и аромат смазки и дешевого презерватива, немытая промежность и примесь специфического ректального запаха. Вадим наслаждался ароматом и все сильнее терял контроль над собственными действиями, он уже вколачивал хуй в растянутое очко Лилии и наслаждался её благодарной реакцией. Внезапно Лилия выгнула спину, ее рука замерла и с членом глубоко в кишечнике она испустила последний сильный стон. Женщина бессильно упала грудью на стол, а ее сфинктер начал рефлекторные сжатия, не способный вытолкнуть пенис из расслабленной прямой кишки. Жопа сдаивала готовый извергнуться член плавными волнообразными сокращениями. Вадим держался изо всех сил, стиснув зубы, но все усилия оказались бесполезными - скопившийся запас спермы хлынул в презерватив. От первого в жизни настоящего, глубокого оргазма молодой человек едва устоял на ногах. Лилия так и лежала бессильная на столе с голым оттраханным задом, Вадим искривил лицо в омерзении, брезгливо скинул презерватив прямо на пол и, застегивая на ходу штаны, выбежал из комнаты. В дверях он столкнулся с Максом, но не склонный к любезности, оттолкнул парнишку и скрылся на лестнице. Максим увидел мать и ошарашенный даже не сразу сообразил закрыть дверь. Он смотрел на Лилию и неразборчивое вожделение охватывало его все сильнее. – Макс, отведи меня в ванную, - слабым голосом, не поворачивая головы, попросила женщина. Паренек со всей силой не растраченного сочувствия вел мать в общую ванную, позволяя опираться на свое плечо. Походка Лилии стала не ровной, непривычное чувство пустоты в растянутом ректуме смешивалось с тупой болью, она вся превратилась в бездушную израненную плоть. В ванной преисполненный сострадания сын запустил теплую воду в наспех вычищенную общую пожелтевшую от времени ванну и Лилия без ложного стеснения разделась, легла в воду. Она смотрела на сына и слезинка сбежала из уголка глаза.