Бывает и так. часть 2

Он, закончив готовить, выключает плиту. Достаёт тарелки, одну ставит перед ней. Выдвигает ящик стола, достаёт и кладёт перед ней вилку и нож. Надев на руку прихватку, снимает с плиты сковороду, на ней шипит и пузырится коронное блюдо холостяков, яичница. Лопаткой делит её пополам и половину выкладывает ей на тарелку, вторую кладёт себе. Из хлебницы появляется плетёнка с нарезанным хлебом и встаёт посредине стола. Мелко порезанные кусочки колбасы и ветчины, дольки помидора, залитые яйцом и посыпанные нарезанным укропом, смотрелись очень аппетитно, и животик девушки урчанием высказал своё одобрение. Девушка извиняющимся взглядом посмотрела на создателя сего великолепия, и получила, всё понимающий, ответный взгляд. И пожелав друг другу приятного аппетита приступают к позднему ужину. Яичница быстро исчезает с тарелок. Подобрав корочкой хлеба, растёкшиеся лужицы желтков, девушка с чувством сытости откидывается на спинку диванчика. На предложение налить чаю, только отрицательно машет головой. — Вот поели, теперь можно и познакомиться. – говорит он с улыбкой. – Меня зовут Антон, можно Тоша, а Вас милая барышня? – девушка сквозь смех произносит. – А меня Антонина, можно просто Тоня. – теперь смеются оба. — За такое обязательно надо выпить, надеюсь Вы не против? – с затаённой надеждой спросил Тоша. — Не против, обязательно надо, только давайте понемногу, хорошо? – И понимая, что Тоша сам, стесняясь, не предложит, и чувствуя своей, сугубо женской интуицией, его симпатию к ней, и аналогичную свою, улыбнувшись, предложила. – и непременно на брудершафт, чтобы перейти на «ты». Заметно приободрившись от таких условий, Тоша встал, повернулся к кухонному шкафчику, покопался, и на столе появились два квадратных низких стакана и вазочка с кусочками шоколада. Затем он вышел в прихожую, к оставленному там пакету, и вернулся с той самой бутылкой, которую открыл, чтобы добавить немного коньяка ей в кофе. Не присаживаясь, понемногу налил в стаканы, так, как говорят, на два пальца, янтарно-коричневого благородного напитка. Подал один из них Тоне. Она, взяв протянутый стакан, встала, подошла поближе, их руки переплелись в традиционное положение. Вот и допиты последние капли. Одолеваемые, внезапно возникшей, непонятной робостью, медленно соединили свои губы в осторожном, лёгком поцелуе. Какими словами можно описать весь тот умопомрачительный вихрь чувств и эмоций, накрывающий двоих, желающих этого, при соприкосновении губ, вдобавок ещё и оттенённый, почти неуловимым, коньячным послевкусием. Он, на ощупь, ставит свой стакан на стол, забирает и у неё, так же на ощупь ставя его рядом со своим, и осторожно обняв за плечи привлекает девушку к себе ближе. Поцелуй становится всё более чувственным, их губы стараются познать друг друга, прилагая при этом совместные усилия

Тоня, не в силах стоять на внезапно ослабевших ногах, опускается обратно на диван. Антон, бережно придерживая её, понимает, как она устала от всего произошедшего с ней сегодня. Он поднимает её на руки и несёт в комнату. Она не сопротивляется, и только обнимает его за шею, положив голову на его плечо. И буквально через мгновение засыпает, как будто выключили какую-то невидимую кнопку. Диван уже разложен и застелен чистым бельём. Тоша очень бережно укладывает девушку, освобождает голову от полотенца. Поднимается, собираясь накрыть её одеялом. И замирает от открывшемуся для его взгляда вида. Пола халата распахнулась, открыв ему вид на стройную ножку, обнажившуюся до самого паха. Самое интимное осталось прикрытым другой полой, но и то, что открылось было достойно восхищения. Удержаться не хватило сил, и он, посмотрев на неё и убедившись, что девушка спит, нагнулся, и приложился губами к атласной коже в самом верху изумительного бедра. Запах женщины возбудил его, но он, застеснявшись, собрал все свои силы, и с трудом оторвав свои губы от прохладной кожи, накрыл девушку одеялом. А Тоня, будучи под невидимым покрывалом сна, уже находилась в сказочной стране сновидений. В которой сбываются самые нескромные желания и мечты. Перед ней разворачивается видение: вот она снова в ванной комнате, присев перед большим, начинающимся от самого пола, зеркалом, широко раздвинув ножки, медленными, ласкающими движениями наносит гель, тут-же превращающийся в плотную пену, на лобок, с тёмным треугольником коротко постриженных волос, на большие половые губы, которые приоткрылись и открыли вид на тёмно-розовые лепестки малых губ. Которые, в свою очередь приоткрывшись крылышками бабочки, обнажили вход в пещерку страсти, уже поблёскивающую в ярком свете истекающим из неё любовным соком. Вот бритва медленно скользит по пене, тщательно удаляя малейшие лишние волоски на больших губах, подравнивает завлекательный треугольник над самым входом в интимную щёлку. Закончив, она откладывает бритву, и внимательно рассматривает в зеркале результат своих стараний. Не обнаружив ни одной тёмной точки, ни единого пятнышка раздражения, она, для уверенности кончиками пальцев проверяет всё ещё раз. Её пальчики легко скользят по остаткам пены, и в её воображении представляется, что это не пальцы, а язык её нового знакомого, как он с нежностью скользит по идеально выбритым губкам. Не в силах удержаться, её пальчик проникает под капюшончик, скрывающий горошинку клитора. Скользкий от пены, он отзывается на прикосновение разрядом удовольствия. Пальчик ныряет между раскрывшимися крыльями бабочки, в тесноту влажной пещерки. Девушка уже не в силах удерживать себя сидя на корточках, буквально плюхается голой попкой на пол и ещё шире раздвигает ноги. Вторая рука тоже не бездействует, она мнёт упругие полушария, теребит и пощипывает затвердевшие вишенки сосков. А между ножек продолжает своё другая рука. Вот уже и второй пальчик присоединяется к первому, не отстаёт от них и третий Вид в зеркале только добавляет ей остроты ощущений от происходящего, и она не выдерживает, взрыв наслаждения накрывает её. Она сводит ноги, оставив пальчики внутри, чувствует, как стенки влажной пещерки пульсируют, сжимая пальчики в сладком плену. И она не в силах сдержаться, стонет от нахлынувшего удовлетворения. Держась дрожащими руками за бортик ванной, она поднимается на ватные ноги и буквально переваливается в неё. Включает душ, вода немного приводит её в чувство, но смывая пену между ножек, она не удержалась опять. Шлёпнувшись на дно, разведя ноги, она направила острые струйки на вход в своё лоно, беззастенчиво теребя, так и не спрятавшийся под свой капюшончик, возбуждённый клитор. Оргазм настиг её очень быстро, волны удовольствия накатывали одна за одной, и очередной стон вырвался из её горла. И вот она стоит перед зеркалом, вытирая голову. Тихо открывается дверь и ванну комнату входит он. Его взгляд окутывает девушку невесомым покрывалом. Ей нравится, что он видит её совершенно голой, и она не хочет ничего от него скрывать. Он подходит и встав за её спиной, кладёт свои ладони ей на плоский, мягкий животик, прижимает к своей груди. Она откидывает назад голову, выронив полотенце на пол. Его губы приникают к ушку, слегка прикусывают мочку, спускаются на шейку. Девушка млеет от таких ласк. Касается его рук, и перемещает их на свои груди, давая тем самым знак к дальнейшему продолжению. Его ладони обхватывают упругие полушария, сжимая их очень нежно и аккуратно. Его пальцы захватывают в плен твёрдые ягодки сосков, сжимая и подкручивая их. Девушка видит всё в зеркале, и это возбуждает ещё больше. Одна его рука, оставив в покое грудь, медленно, лаская лёгкими прикосновениями обнажённую, атласную кожу, спускается в самый низ живота. Отражение в зеркале позволяет им обоим рассмотреть всё в мельчайших подробностях, и судя по широко распахнутым глазам у обоих, им этот вид очень нравится. Пройдясь по границе темнеющего треугольник и взъерошив его пальцами, направил их, в ждущую их прикосновения, манящую расщелину. И вот его палец касается чувствительной горошины, несколько движений, вызывающих у неё в животе целый сноп искр, и она поднимает ножку на стиральную машину, обеспечивая ему свободный доступ к её щёлке. В зеркале отражается совершенно бесстыдно открытая, истекающая любовным соком, требующая ласки, её тесная пещерка. Осознание того, что она полностью открыта его взору, только усиливает получаемое наслаждение. Вот его пальцы, сначала один, а следом за ним и второй ныряю во влажную глубину её лона, и начинают там свой возбудительный танец. — Тоша, Тошечка, милый мой, продолжай, только не останавливайся. – шепчут её губы. Она чувствует, как ей в поясницу, скрытый пока под его шортами, упирается возбуждённый член. Только она завела свою руку себе за спину, собираясь выпустить его из плена, как какой-то противный звук, появившийся практически на самом краю сознания, буквально вырывает её из сна. Ещё не до конца проснувшись, она пытается понять, что происходит. Сон был таким ярким и реалистичным, что она не может сообразить было-ли это или нет. За окном противно воет сработавшая сигнализация, и это помогает её вспомнить всё и прийти в себя. Это был только сон, убеждается она. В сером полумраке комнаты стоит тишина. Рядом с ней на диване, не смотря на большое свободное место, пусто. Приподняв голову, она видит Антона, спящего на короткой, для него, раскладушке. Его ноги не поместились, и торчат из-под коротенького пледа, голова его устроилась на какой-то маленькой подушке, под которую он подложил свои руки, сам лёжа на животе. Ей вдруг стало стыдно, она заняла его диван, и что если он вдруг слышал её сладострастные стоны, что он о ней подумает. Она вдруг поняла, что он ей небезразличен, похоже, что она влюбилась, вот так, с первого взгляда. И то, что он не стал её домогаться, хотя и мог бы, только укрепило её желание стать близким ему человеком. Возникло желание слегка пошалить, навеянное сном. Она развязала пояс халата, в котором так и спала, сняла его, бросила рядом с собой на диван, и совсем слегка прикрывшись одеялом, опустилась на подушку и провалилась в глубокий сон.