Красавица и хулиган. глава 2

Макс никогда не давал повода понукать собой. Сколько себя помнил, всегда давал отпор. Занятия греко-римской борьбой с раннего детства развили в нём звериную силу, уверенность в себе, мужскую непоколебимость, которая так гармонирует с фигурой атлета и возбуждает женский интерес. Он появлялся в зоне конфликта, шутил, и все тут же успокаивались, чувствуя скрытый смысл в каждом слове. Он даже дрался не как все: с улыбкой на лице, как будто проводил мастер-класс по спаррингу. Показывал сопернику приём, во время захвата объяснял возможные варианты развития — такой подход быстро охлаждал пыл у противника. Расходились пожимая руки. Макс никогда никого не унижал, для него важно было оставаться в хороших отношениях.

— Без обид? — спрашивал он, поднимая очередного зарвавшегося старшеклассника с пола.

— Без обид... — невесело отвечал бугай, до глубины души потрясённый техничностью приёма.

Макс жил простыми удовольствиями: спорт, активный отдых, общение с друзьями. В пятом классе ему попалась книга Пола Андерсона «Патруль времени», которая надолго затянула в мир фантастики. Лишь к восемнадцати годам интерес к чтению поутих, и фокус сместился на противоположный пол. Девушки не вызывали явного желания, хоть и постоянно дразнили Макса. Сколько раз они строили ему глазки, подтягивали при нём чулки, наклонялись к обуви, выставляя формы на обозрение, красили губки. А эти якобы случайные прикосновения к рукам, груди. Макс прекрасно понимал язык жестов, упивался осадным положением, наслаждался женским вниманием. Влюбчивые девицы пытались заполучить надёжного, как скала, парня, а он чувствовал скуку от возни, связанной с ухаживаниями, и необходимостью брать на себя ответственность. Он быстро уставал от отношений, девушки требовали непомерно много: они требовали любви, которой он не испытывал. Чтобы быть как все, Макс, конечно, встречался с девушками, иногда целовался. Но не чувствовал при этом привязанности или чего-то большего. Он играл с ними, отшучивался от любви, доводя романтику ухаживаний до абсурда.

— Странный ты какой-то, — сказала ему однажды уже достаточно опытная красотка, которую он по приколу пригласил на свидание.

Макс заволновался. Он и сам замечал за собой чисто животный интерес к женскому телу. Он бы хотел трахать девушек без всяких прелюдий, отношений и лишних слов.

«Зачем так всё усложнять?» — задавался он вопросом, переживая из-за отсутствия чувств в душе.

Общение с девушками утомляло, он умирал от скуки, слушая их бесконечные разговоры ни о чём.

Одной красотке он всё-таки задурил мозги, и она после года знакомства согласилась лечь с ним в постель. В момент истины Макс так переволновался, что не смог возбудиться. Он боялся напортачить, боялся выставить себя дураком

Член приличного размера вяло болтался, размякнув под тёплым воздействием женского рта. Девушка хихикала, массирую мошонку, всасывая бессильный пенис в рот. Макс сгорал от стыда, корил себя. Но страшнее всего была реакция подруги на следующий день. В телефонном разговоре она намекнула, что, возможно, Макс импотент и ему следует показаться врачу. Встречаться с ним она больше не желала.

Девушки воспринимают такую ситуацию как личное оскорбление. В глубине души зреет сомнение: «Я не достаточно сексуальна для него» или «Он обманывал меня всё это время, притворяясь, что любит!»

Макс долго переживал из-за случившегося. «Неужели я импотент?» — спрашивал он себя. У него была отличная эрекция, когда он мастурбировал в одиночестве. Но в интимной обстановке душа холодела, наполнялась ужасом от мысли, что предстоит доказывать половую состоятельность. Какой-то патологический страх невыполнения задачи блокировал возбуждение, не давая предварительным ласкам развиться в железную эрекцию.

Страх повторения неудачного опыта надолго отбил у Макса охоту встречаться. Лишь через два года он вновь очутился в постели с довольно сексапильной милашкой. И всё повторилось. Настойчивая девушка возилась с ним два дня и три ночи, но всё впустую. Снова были смех и неловкая мастурбация руками. Потом слёзы и крики. В этот раз Макс приходил в ярость от собственной беспомощности и нетерпеливо обрывал начинания партнёрши. В этот раз он умудрился наорать на девушку, обвинить её в безразличии, и в итоге она ушла от него, хоть и была влюблена.

После второй попытки жизнь оборвалась. Макс погрузился в пучину непролазных дебрей, именуемых комплексом неполноценности. Он боялся думать о походе к врачу, страшнее всего было бы услышать неутешительный диагноз. Кроме того, Макс понимал, что дело не в физиологии, а в голове. В страхе не справиться, облажаться. Как бы он хотел лишиться девственности, чтобы быть на равных с товарищами, которые вели активную половую жизнь.

Пацаны во дворе боялись и уважали Макса. Казах Руся, хорошо знакомый с медвежьей хваткой товарища, провёл разъяснительную беседу с каждым членом банды задолго до того, как Макс примкнул к вечерним сходкам. С профессиональным спортом было покончено: постоянные травмы, учёба не давали возможности для дальнейшего развития. Приходилось выбирать. Макс редко приходил на попойки, все знали, что он не пьёт и не курит. Такая позиция внушала уважение. Макс общался, шутил, иногда борзел на равных, в шутку показывал старые приёмы, стараясь никого не обидеть. Он учил парней делать броски, они восхищались мастерством и гордились дружбой с бывшим чемпионом области.

Главарь банды Димон сразу попытался взять ценный кадр под своё руководство. Он ублажал, льстил борцу, возвышая его на всеми, представляя девчонкам в лучшем свете. Но Макс сохранял нейтралитет, проведя незаметную линию между личной свободой и волей толпы.

Макс не раз становился свидетелем травли дворового тюфяка. В глубине души он сочувствовал неповоротливому мишке, который странным образом был похож на пышнотелую девушку. Женственные черты лица, мягкие очертания губ, красивые карие глаза, густая чёрная шевелюра, достигающая плеч, — всё указывало на тонкий ранимый характер и чувственное восприятие мира, свойственное художникам и музыкантам. Тюфяк был не такой, как все, и в этом не было его вины.

«Он наверняка умнее нас всех!» — думал Макс каждый раз, когда свора организовывала охоту. Макс не участвовал в травле, предпочитая наблюдать со стороны. Семенящая женская походка, круглые булки, играющие на попе, пинок в зад, ещё, ещё один — всё это вызывало в Максе самые противоречивые чувства. С одной стороны он жалел тюфяка, с другой — винил в нежелании давать отпор.

Макс не знал, в какой момент Валика начали называть пидором. Женоподобный юноша действительно выглядел как гомосексуалист. Макс и раньше задумывался об отношениях, которые возможны между двумя мужчинами, но каждый раз с отвращением отгонял от себя эти мысли. Представлять, как они сосут друг другу член, а потом трахаются в жопу, было неприятно.

Но тюфяк выглядел необычно. С некоторой натяжкой он мог вполне сойти за симпатичную девушку. Два неудачных сексуальных опыта часто приводили Макса к неутешительным мыслям о возможно неправильно выбранной ориентации.

«Может, я педик?» — в шутку подумал он как-то раз и тут же ужаснулся собственному предположению.

Макс мастурбировал раз в неделю. Такой график помогал держать тело в тонусе и не сходить с ума. Старый немецкий порно журнал открывал виды на красочные сцены групповых совокуплений. В одной рубрике пышная черноволосая красавица с белоснежной кожей отсасывала у двух негров, затем отдавалась им в кресле, подставляя шикарный круглый зад под тридцатисантиметровые чёрные палки. Однажды Макс задумался о сходстве этой девушки с дворовым изгоем, вечно бегущим прятаться в подъезде, и в следующий раз, мастурбируя, он неожиданно вспомнил тюфяка, представил его на месте девушки: схожие черты лица, такая же линия губ, нежность глаз, мягкость скул, пышность тела, такие же густые ...