Жаркий отпуск. часть 2

До самого вечера мы старались не смотреть в глаза друг дружке, перебрасываясь лишь короткими фразами. За ужином тоже молчали. По своим углам разошлись рано.

Лишь коснувшись щекой подушки, я сразу провалилась в небытие глубокого сна. Сказалась жуткая усталость и нервное напряжение этого ужасного дня.

Утро встретило хмурыми тучами и моросящим дождём. Ненастье было, как нельзя кстати. Идти всё равно никуда не хотелось. И тёте Поле не надо было объяснять, почему сидим дома.

Она, как раз, вошла в горницу, когда мы вяло, дожёвывали завтрак.

- Девчата! -

заулыбалась она с порога. На неё плохая погода не действовала. А наши проблемы ей были не ведомы:

- Что вы такие кислые? Не истопить ли баньку? У меня и наливочка припасена.

Хлопоты по приготовлениям хоть немного отвлекли от мрачных мыслей. Мы топили печку. Таскали воду. Так в заботах прошёл день. Уже в сумерках собрались и пошли мыться.

Нещадно хлестались вениками. Тёрли друг дружке спины. После парной обливались ушатами холодной воды.

В предбаннике, освещённом маленькой лампочкой, тётя Поля накрыла на стол. И мы истомлённые, усталые расселись вокруг, завернувшись в простыни. Среди не хитрой закуски стояла большая бутыль наливки.

Ольга сразу же взяла инициативу в свои руки. Налив рюмки до краёв, она подняла свою:

- Давайте, девочки без тостов, по полной, до дна, -

и по-мужски опрокинула рюмку в рот, шумно выдохнула и стала закусывать. Я тоже выпила. Наливка была приятной на вкус. Маша испуганно посмотрела на такую большую рюмку, зажмурилась и стала пить. Мучилась долго, но, наконец, справившись, тоже выпила до дна.

- Закусывайте, -

подвинула Ольга на середину стола тарелку с огурцами.

По телу растеклось тепло. Но на душе не стало легче. Тема, которую мы избегали затрагивать последние два дня всё равно свинцовой тучей висела над нами. Разговора было не избежать. И начала его я:

- Оля! Как могло такое случиться?

- Да, никак. Сами виноваты. Что можно ожидать от стаи изголодавшихся самцов, когда к ним молодые, красивые женщины выходят одна за другой. Тем более, обнажённые, -

обозлилась, вдруг, Ольга.

- Ну, а с чего-то всё началось?

не отставала я.

Она перестала жевать и задумалась:

- Я зашла в лес, а там мужик. Я сразу поняла, что за нами уже давно подглядывают. Хотела прогнать его, пристыдить и тут, вдруг, сообразила, что я голая. Он вылупился. Я бегом назад. Их оказалось много. И пару шагов сделать не успела, как догнали.

- Почему на помощь не позвала? -

продолжала я расспрашивать.

- Когда увидела, сколько их, растерялась. А нагнули, язык отнялся. У моего Витька пенис, как карандаш без точилки

- Меня уже второй имел, когда Машка прибежала, -

подняла она голову.

- А потом, сколько их было, и вспомнить не смогу. Если бы не вы, девочки, на части могли порвать.

- Да, уж! Подруги. Помогли друг дружке, -

горько усмехнулась я.

- Они сразу очередь ко мне организовали, -

продолжала Ольга:

- А тут, как раз, Маша. Кричала она дико. Я видела, как её повалили. Потом из-за спин ничего не разглядеть было. Тут меня опять оргазмом накрыло. Да таким, что в глазах потемнело. Никогда бы прежде не подумала, что меня раз разом можно заставить кончать. До бесконечности.

- А я первый раз кончила, когда тебя Танюша увидела. Первый оргазм самым бурным был. Думала, не выдержу, -

вступила в разговор Маша.

- Ты же убежать могла. Почему осталась? -

внимательно посмотрела она на меня.

Я долго подбирала слова, и, вдруг, почувствовала, как меня начинает потряхивать в ознобе, таком же, как тогда, когда первый насильник массировал мне низ живота. Словно всё возвращалось вновь. Я с силой сжала ноги под столом. Что с девочками творится что-то подобное, мне было видно уже давно. Никогда бы не подумала прежде, что подобное, а уж тем более воспоминания об этом, могут у меня вызвать такое сильное возбуждение.

- Не могла же я вас бросить, -

я замолчала. Повисла тишина. Они смотрели на меня широко раскрытыми глазами. Их и так раскрасневшиеся после бани щёки, стали пунцовыми. Маша глубоко дышала. Ольга ёрзала на стуле.

Первой нарушила молчание Маша:

- Я очень испугалась, когда увидела, что с Олей делают и сколько их. Мне грудь очень больно мяли. Я вырывалась, как могла. А когда на землю повалили, больше сделать было ничего нельзя. Первого я хорошо помню. У него был очень большой. У моего Лёшки намного меньше. Но он не сразу. Наверное, хотел, чтобы я возбудилась. А я не могла. Страшно очень было и больно. Когда страх и стыд, восприятие боли меняется. Боль быстро прошла. Я про себя решила, что больше сопротивляться не буду.

Всё равно бесполезно. И вырываться перестала. А он всё глубже и глубже. До матки доставать начал. Тут уж не знаешь от чего кричать. От страсти или от боли. Меня аж подбрасывать стало. А когда Танюшу увидела, уже совсем ничего не соображала. Об одном думала, только бы сердце не выскочило из груди. А тут ещё один придурок в рот мне засунул. Я чуть не задохнулась. Потом ртом уже сама всё делала. Так хоть дышать было легче. А они всё лезут и лезут на меня. Наваливаются. Один такой грузный был, едва не раздавил.

- Я тоже его запомнила, -

перебила её Ольга:

- Ещё подумала, гора мяса, а член такой маленький.

- И я его помню. Всё кряхтел, а кончить никак не мог, -

остановила я Ольгу и опять повернулась к Маше.

- Сначала я очень боялась, что больно будет, -

продолжила Маша:

- Но с каждым следующим становилось всё легче. Когда уже больше кончать не могла, почти совсем чувствовать что-либо перестала. Расслабилась полностью

- Смазка обильная, -

опять перебила её Ольга.

- Что? -

повернулась к ней Маша.

- В тебя кончали много, а сперма - смазка хорошая. Вот ты и не чувствовала ничего, -

пояснила Ольга.

- Да, -

закивала Маша:

Очень много было. Едва не захлебнулась. Я у своего Лёшки в рот не беру, хотя он всё время просит. А тут сразу столько спермы выпила, что на всю жизнь наглоталась. Домой вернусь, каждый день у него сосать буду. Жалко мне его.

- А я своего Витька брошу, -

вдруг, разозлилась Ольга:

- Он со своим карандашом постоянно к моей попе пристает. А потом ещё и пошлит. Я слышала, как ты кричала. Думаю, что она так орёт. Я тоже вскоре чувствовать перестала. Просто, стою раком и по сторонам глазею. А когда первый в попу засадил, завыла громче тебя. Брошу я своего Витька с его карандашом.

- Я слышала, как ты тогда закричала, -

повернулась я к Ольге:

- И замолчала сразу же.

- Замолчишь тут, когда рот членом заткнули. Да ещё в самое горло, -

отмахнулась она.

- Я потом совсем кончать не могла. Не чем было. Только спазмы какие-то, -

опять заговорила Маша:

- Когда в рот давать перестали, просто лежу и смотрю по сторонам. Только думаю, следующий тяжёлый будет или лёгкий. Спина очень затекла. Онемела совсем. А тут один начал меня членом по щекам колотить. Я пытаюсь отвернуться. Вот пристал, думаю. А он колотит и колотит. Так ведь и не отвязался, пока не кончил прямо на лицо.

- Мне тоже много сосать пришлось, -

опять её перебила Ольга:

- Особенно под конец. А у последнего член уже совсем вялый был. Пыжится, пыжится, а кончить не может. Ещё и злится из-за этого. Я старалась, как могла. Тебе повезло, что этот на лицо тебе кончил. Я где-то читала, что если мужчина не может самоутвердиться с женщиной, чтобы скрыть свою сексуальную несостоятельность, начинает извращениями заниматься. Может даже посторонний предмет в женщину вставить. Моей знакомой так бутылку из-под шампанского засунули.

- Да, ну тебя! -

замахала руками Маша.

- Перестань пугать, -

оборвала я её:

- Грубое мужичьё, но нормальное. Попользовались и всё.

- Когда меня совсем уже оставили, -

продолжила Маша:

- Все пошли смотреть, что с тобой Танюша делают. Ты очень громко стонала. Один вернулся. Ненормальный како-то. Наверное, мамку в детстве не дососал. У меня всё мокрое внизу. А он животом елозит по мне, а у самого не стоит. И груди всё мнёт и мнёт. А потом, как присосался. Сосёт меня, как телёнок, и сосёт. Ещё и чмокает. До сих пор соски болят. Тут ты, Танюша, закричала. Я шею выгибаю, увидеть хочу. Очень испугалась за тебя. А он за грудь тянет, смотреть мешает. Потом, всё-таки возбудился. Я почувствовала, как в живот его член упёрся. Думаю, скорее ты, да проваливай. А он уселся на меня так, что дышать трудно и между грудей

Я слышу, как ты стонешь, а голову запрокинуть, чтобы посмотреть не могу. Думаю, да скорее ты уже. Он и кончил. Струя мне прямо в глаз попала. А он встал и ушёл. И никак не проморгаться. Ничего не вижу. Только слышу, как ты стонешь.

- А я видела, -

подсела Ольга к Маше:

- Ну, думаю, сейчас достанется подруге. А ты - молодец. Кричала только в самом начале. Потом так стонать начала, что у меня мороз по коже. Я задрожала вся. Этот, который меня в тот момент, вдруг, решил, что это он такой гигант. Так сильно по попе ладонями стал шлёпать, что больше смотреть не могла. Самой впору кричать.

- Танюша! Трудно было? -

участливо посмотрела на меня Маша.

Я уже давно не в силах была справиться с жаром внизу живота, слушая девчонок. Я помолчала немного, чтобы собраться с мыслями. Девочки с нетерпением ждали моего рассказа. Я поняла, чтобы избавиться от всего этого, нужно вспомнить всё:

- Когда я прибежала, Оля уже не сопротивлялась. Я даже подумала, что она сама...

- Ещё чего! -

возмущённо вскочила Ольга, но Маша зашипела на неё, заставляя замолчать.

- Страшно было. Шок. А я, как дура, стою и смотрю на вас девочки. Мужиков вокруг много, а я их почти не замечаю. Тут, как раз у Маши оргазм. Ей трудно, а я смотрю. И Ольга такая... . Несколько раз обкончалась... Меня уже мужики лапают, а я от вас, девочки, глаз оторвать не могу.

Про себя подумала, когда уже на земле оказалась. Первого я почти совсем не почувствовала. Только слышала, как вы обе кричали. А потом, когда второй на меня забрался, я такой удар ощутила, что перед глазами всё поплыло. А он всё сильнее и сильнее. Не помню, кричала тогда или нет. Наверное, кричала. Но, что сразу два раза подряд он меня кончить заставил. Это - точно. Если бы он продолжил ещё хотя бы минуту, я бы умерла. Когда он оставил меня, я ещё долго отдышаться не могла. Потом опять заводиться начала. Я не считала, сколько их ещё было, но кончала много. И всегда между оргазмами старалась расслабиться, хотя передышки не давали ни секунды.

Когда меня подняли с земли, я, было, подумала, что всё закончилось. А увидела лежащего на спине мужика, и какой у него, сердце сжалось. Меня сразу насадили на него. Трудно, но я всё-таки вобрала его в себя. А тут в спину толкают. Когда поняла, что сейчас со мной делать будут, не очень испугалась. Меня муж, хоть раз в неделю, а обязательно сзади попользует.

Я сначала кочевряжилась, а потом смирилась. Так что с анальным сексом знакома. Знаю, что надо, как можно больше расслабиться. Знаю, а не могу. Этот внизу распёр так, что места во мне больше не осталось. Если бы подождали немного, я бы сама... . А то сразу, как засадил, словно пополам разорвал. Ору, а сама себя не слышу. Они вокруг столпились, а я совсем контроль над собой потеряла. Кончала уже, когда совсем без сознания была. Они разрядились, и сразу же сбросили меня с себя.

- Они уже одеваться начали, -

заговорила Ольга:

- Смотрю, около Маши никого. Та только головой вертит во все стороны

Стою раком. Сзади уже никто не трогает. Только сосать заставляют. Кошу глазом, вижу, ты Танюша лежишь и не дышишь. Очень испугалась. Потом вроде пошевелилась.

Ольга замолчала. Мы сидели за столом, думая, каждая о своём. Наверное, необходимо было вот так выговориться. Как бы выплеснуть из себя и не возвращаться к этому больше. Говорят, изнасилование забыть невозможно. Но можно взглянуть на всё с другой стороны и продолжать жить.

Я уже не скрывала от девчонок своего состояния. Не стесняясь, вытерлась между ног простынёй. С ними творилось тоже самое. Глаза сверкали. У Маши с плеч сползла простыня, и её огромные груди вывалились наружу. Она и не заметила этого, задумчиво глядя в пустоту.

- Что прожито, того не вернёшь! Проехали, -

вдруг, хлопнула рукой по столу Ольга. Мы даже вздрогнули.

- Машка! -

Ольга подсела к Маше вплотную.

- Дай сиськи потрогать, -

глаза её заблестели, как вчера у реки.

- Да, пожалуйста, -

неожиданно согласилась Маша и, нагнувшись, вывалила свои огромные груди на стол. Ольга осторожно взяла их. Они были намного больше её маленьких ладоней, чтобы уместиться в них. Ольга бережно подняла и уважительно взвесила их, подбрасывая вверх. Они заколыхались, запрыгали.

- Нашу девочку накормили и подоили. Только в попку не тронули. -

засмеялась она.

- Да, ну тебя, -

освободилась от неё Маша и запахнула на груди простыню:

- Потому и не тронули, что тебя с Танюшей им для этого хватило.

Мы все втроём рассмеялись.

- Заразы бы какой-нибудь не подхватить, -

эта мысль пришла ко мне неожиданно.

- Вряд ли, -

отмахнулась Ольга:

- Если с нами что-то, то и они все. Живут автономно. Всё друг про друга знают. Что же они идиоты?

- Ой! -

Вдруг, испуганно вскрикнула Маша.

- Девочки! Ведь, без презервативов. Не залететь бы, -

глаза её округлились от ужаса.

- Не бойся. Когда много мужиков, обычно не залетают, -

авторитетно успокоила её Ольга.

- А ты откуда знаешь? -

уставилась на неё Маша.

- Теперь знает. Или узнает, -

рассмеялась я.

Через секунду нас прорвало на истерический хохот.

- А, что, девчонки? Давайте за нас, -

подняла я рюмку.

Открылась дверь, и вошла тётя Поля со сковородкой шипящей картошки.

- Тётя, Поля. Присоединяйтесь к нашему хороводу, -

в один голос стали приглашать мы её.

- Девчата! Я уже своё отхороводила. Это вам молодым ещё жить да жить! -

заулыбалась она. Поставила сковородку на стол и вышла.

- Ну, что? -

опять подняла я рюмку.

- Жизнь продолжается. А отпуск ещё только начался, -

присоединилась ко мне Ольга.

- Ты на что намекаешь? -

вскочила Маша.

- На твою девственную попу, -

расхохоталась Ольга. Мы зашлись от смеха.

Татьяна + Сергей