Унижение. Часть 1

Эта история, основана на реальных событиях, и написана для мужчин, с целью показать возможные последствия нестандартных отношений. То к чему может привести пассивность в сексе, онанизм и неудовлетворенность вашей женщины. А так же поощрение ее начинающих активных действий. Если вам лень проявлять активность, женщине придется брать ее в свои руки, и ей это обычно нравиться. И тогда она может зайти сижком далеко:

Я сидел и смотрел, как трахают мою жену. Когда-то в такие моменты во мне кипела ярость и желание уничтожить этого ублюдка, бессовестно вставлявшего свой грязный член, прямо на моих глазах, в родное и нежное влагалище моей супруги. Сегодня он был один и это служило слабым утешением. Иногда их было двое или трое. Тогда, это продолжалось гораздо дольше. Они трахали ее до седьмого пота. Как только ублюдок уставал и готов был кончить, отштопав как швейная машинка ее передок, его сменял другой. А тот высунув член из скользкого и хлюпающего влагалища, подносил его к лицу моей жены, и предавался временному расслаблению и отдыху. Самодовольно улыбался, глядя как она работает языком и губами, облизывает его и пытается заглотить как можно глубже, в то время как сзади с удвоенной энергией ее влагалище принимало и выпускало член чужого мужчины. Больше всего мне запомнилась ее изогнутая спина и ягодица, блестящая от пота, и медленно исчезающие следы крепких мужских пальцев, сжимавших ее мгновенье назад.

Я пытался освободиться, но мои руки и ноги были намертво приклеены к стулу, на котором я сидел, обычным скотчем. Это коварное изобретение извращенного инженера, позволяло часами сидеть в удобной позе, без возможности влиять на окружающие события. Освободиться можно было, только разломав весь этот чертов стул, но как я не напрягался, мое неплохо тренированное тело было на это не способно.

А ее все трахали, трахали, трахали: Она пыталась остановиться, высвободиться. Даже переставала сосать и выплевывала член изо рта. Но ее продолжали невозмутимо трахать, а член предназначенный для миньета заправляли на место. Потом она снова возбуждалась, начинала подмахивать, стонать, кричать, пока не кончала. Пыталась остановиться, высвободиться, переставала сосать: Ее продолжали трахать, трахать, трахать:

Все что я мог сделать, это немного отвернуться или закрыть глаза. Пытаться подумать, о чем ни будь другом, отвлекающем, хотя о чем еще можно думать в такой обстановке? Обстановке пропитанной развратом, сексом, спермой, моим унижением и черте-чем еще. О чем можно думать, когда вся вселенная сворачивается до размеров комнаты, в которой посторонний мужчина трахает твою жену. О чем тут, нахрен, можно думать???

И при этом при всем, мой член стоял! Мой друг-паршивец c которым мы в лучшие времена оттрахали не один десяток роскошных влагалищ

Что может быть более возбуждающе чем лицезрение полового акта? Да если еще это происходит не на экране а в живую? Да если еще трахается не кто ни будь, а твоя собственная жена. Женщина, которая должна принадлежать только тебе одному, целиком и полностью. И вот она, нарушая все запреты, не стеснясь, отдается целиком и полностью, но отнюдь не тебе. Отдает себя, свое тело со всеми прелестями и умениями чужому мужчине. С готовностью принимает всевозможные позы, дрочит, сосет, лижет и кончает под этим мужланом. Я чувствую запах ее возбужденного влагалища.

Чувствую, а я не могу даже подрочить или хотя бы прикрыться. Так и сижу со стоячим как кол членом на потеху совокупляющейся жене.

Я пытался понять, как это могло произойти. В конце концов, ведь я сам, добровольно позволил ей сковать себя этим чертовым супер-скотчем. И как бы я не пытался оправдаться перед собой неведением, на самом деле я знал, каким будет продолжение. И, тем не менее, я согласился участвовать в шоу. И моя жена была очень довольна.

Я рос обычным юношей, с обычными желаниями. Не обделенный ни привлекательностью, ни умом ни родителями. Даже более того. Почти все девчонки были не прочь встречаться со мной, если я их приглашал. Встречаться это почти всегда подразумевало - трахаться. Я был этому очень рад и доволен. А некоторых мне удавалось даже уговорить на легкий отсос прямо на первом свидании. Золотая пора. Она прошла быстро как все хорошее. Потом пошла череда постоянных девушек, с претензиями на верность и серьезные отношения. Все знакомые парни стали иметь постоянных девушек и встречаться только с ними. Их можно было, как угодно и сколько угодно трахать, но только их и никого более. Изменять таким девушкам было возможно, но все сложней. За время постоянного общения они изучали характер и привычки своего парня и постепенно отрезали ему хвосты свободы. Ну и сами девушки делали вид, что из всех парней их интересует только их парень, а из всех членов только его член. Ну а потом рано или поздно наступал момент свадьбы, после которой все эти тенденции усиливались многократно. Ну и меня сия учесть, тоже не миновала. Я относился ко всему происходящему по философски. Вся эта кутерьма с постоянными гулянками начинала утомлять. Все еще можно было в любой момент пойти и соблазнить какую ни будь девчонку, но все это заканчивалось вполне предсказуемым сексом, требовало усилий, времени и денег. И была отличная альтернатива в виде моей постоянной девушки, которая была для меня всегда доступна и согласна, и требовала гораздо меньших усилий, времени и денег.

Ход моих мыслей прервали оргазменные стоны мужика. Сегодня он кончал в рот моей жене. Это я не любил больше всего, потому что прекрасно знал, что меня ожидает в таком случае. Он рычал, дергался и спускал сперму прямо ей в рот. Она стояла перед ним на коленях одной рукой ласкала его яйца, а другой себя между ног. Спермы было много, и она стекала по подбородку. То что ее было много я тоже очень не любил. Наконец он перестал рычать, вытащил влажный и липкий член изо рта моей жены, похлопал им по ее щекам и глазам, и блаженно откинулся на кровати. Этому ублюдку было хорошо, но он продолжал с ухмылкой смотреть на меня и жену, зная что, сейчас получит еще одну порцию удовольствия. А она подошла ко мне, прямо не вставая с колен. Она пристально смотрела мне в глаза, прямо в душу. Вид ее нежной, белой, пышной груди мог бы искупить все грехи человечества, что уж говорить о грехах только одной слабой женщины.