Раздвигая ягодицы. глава 1 - возвращение из плаванья

Черный китель, черная фуражка, якорь на кокарде. Мужчина с чемоданом энергично поднимался по ступенькам, легко преодолевая этаж за этажом. Старый подъезд родной хрущевки - стены выкрашены зеленым, поблеклым от времени цветом; то тут, то там трещины и сколы в штукатурке, местами не хватает деревянных перилин. Вдали от дома, когда становится особенно тоскливо, эти мелкие детали быта - отпечатки времени и небрежности коммунальщиков становятся милы сердцу, вызывают жалость и заставляют сердце сжиматься, как при виде беззащитного, жалкого существа.

Мужчина достал ключ от квартиры, в час предрассветных сумерек он решил не будить любимую, пусть будет сюрприз. Сколько раз он прокручивал в голове этот день, представлял, как Инесса в постели откроет глаза, увидит его, застынет от удивления. Потом объятия, поцелуи, признания в бесконечной любви и смертельной грусти в дни расставания. Виталий осторожно вставил ключ, не позволяя связке прозвененть, как бы ключи не стремились размять свои конечности после долгого заточения в кармашке чемодана. Оборот против часовой стрелки, пальцы удерживают беспечный замок от лязга, в подъезде тишина, второй плавный оборот - открыто.

Борис растопыренными пальцами мягко толкнул дверь, чтобы не позволить малейшему скрипу нарушить эффект внезапного вторжения. Дверь уступила, став его невольным соучастником. Также бесшумно мужчина прикрыл ее и в прихожей стянул туфли, поочередно поддевая носком выше каблука. Борис оставил чемодан в прихожей возле груды обуви и бесшумно прошел в гостиную. В комнате никого, сын, скорее всего, гостит на каникулах у ее родителей. Странно, Инесса не сообщала, что опять отправила его к бабушке. Взгляду офицера попались фиолетовые ажурные трусики жены, небрежно сброшенные на полу. На зеркальной дверце шкафа-купе, что закрывает средний отсек, на уровне колен Борис увидел нечто, что заставило его покраснеть.

Определенно, Инесса перед встречей супруга из долгой командировки позволила себе маленькую шалость. Что ж, понять можно - женщина в расцвете сил и природной сексуальности несколько месяцев ждала мужа, испытывая организм воздержанием; чем ближе подходил конец плаванья, тем чаще оба представляли себе долгожданную встречу, в красках рисовали себе первый секс, бурные эмоции, необузданные страсти. Вот Инесса и не выдержала, сорвалась на самоудовлетворение, приклеила присоску розового, реалистичного члена к зеркалу шкафа, опустилась на четвереньки и насадилась

Испытывая растяжение, она подается назад, пока ягодицы не упрутся в зеркало, оставляя на поверхности мутные разводы по контуру расплющенных округлостей. Баловница отклоняется вперед, выпуская член почти целиком и снова насаживается, только уже быстрее и резче. Боль от растяжения стенок влагалища притупляется, резиновые яйца приятно встречаются с клитором.

Борис возбудился, глядя на обретший точку покоя игрушечный пенис и мутные очертания зада на зеркале с едва заметными прозрачными капельками, хаотично разлетевшимися из пещерки; он чувствовал шевеления в брюках. Возможно, он сейчас не выдержит и накинется на спящую жену, покроет ее, не дожидаясь пробуждения. Справедливости ради стоит уточнить, что таким образом он и сам позволял себе расслабиться. Иногда вечерами, когда сосед по каюте заступал на вахту, Борис растягивался в постели, выпускал свою упругую мачту и погружался в ванильные фантазии о своей любимой Инессе. Большого подспорья фантазии не требовалось - хватало реальных воспоминаний.

Был у Бориса и любимый эпизод воспоминаний - однажды Инесса устроила незабываемое представление. И без того она не страдала зажатостью и ложной скромностью, а в тот день накал ее чувственности превзошел все границы. Она сидела на подоконнике в своем шелковом халатике на голое тело, упираясь обеими руками. Ладони Инессы расположились на тесном клочке подоконника между несколько разведенных колен. Салатовая ткань халатика скрывала верх бедер, суля в любой момент от любого беспечного движения уступить еще несколько сантиметров голой кожи. Ее груди свободно свисали, не особо прячась за полами халатика. Инесса смотрела на мужа из-под длинных черных ресниц, в ее голове не было никаких планов - градуса возбуждения хватало, чтобы импровизировать - был бы милый рядом.

Небрежно она наощупь выбрала в чаше сладость и страстно глядя на Бориса, начала разворачивать. Пальцы не сразу справились с жесткой оберткой массивной головки чупа-чупс. Борис стоял перед женой, завороженно глядя, в его штанах уже нарастало напряжение, оттесняя материю. Между ножек жены он видел низ ее живота с аккуратно выбритой полоской. Инесса не спешила, она дразнила мужчину своим спонтанным представлением. Наконец, она справилась с шелестящей оберткой, эротично отправила красно-зеленый леденец в рот и принялась водить его палочкой. Боря безумно хотел сдернуть брюки, упереться бедрами в батарею и овладеть распутницей-супругой. Но его останавливал особенный интерес - спонтанное раскрытие его супругой собственной сексуальности.

Инесса отпустила свои действия на волю инстинктов, она сама наслаждалась собственной свободой и чувственностью. Обволакивая губами шаровидную головку леденца, она выпустила ее изо рта, покрутила палочку и, лукаво прищуриваясь, поднесла леденец к бедрам. Красно-зеленый шарик, утративший четкие границы цветов, оставил сладкий след на нежной области верха бедра. Близость конфеты к влагалищу возбуждала нетерпение, Борису хотелось увидеть прикосновение, а не только предвкушать его. Инесса провела леденцом по бедру и без сомнения коснулась своей щелки, мокрой, но не раскрытой в полной мере. Еще одно манящее движение - тонкие пальчики, удерживая белую палочку, прицельно провели чупа-чупс вдоль щелки снизу доверху. Инесса закусила нижнюю губу, на ее лице отразилось не лишенное приятности чувство.

Половые губы стали набухать, образуя мясистые валики, розовые лепестки раздались в стороны, глубокий зев открыл свод под клитором. Инесса заводилась все больше. Половина обсосанной округлости леденца уже могла вдавливаться между половых губ, сминая их и измазывая сладким сиропом. Женщина покрутила палочку и шар втиснулся в вагину целиком, края сошлись и только палочка торчала изнутри. Инесса смотрела из-под приоткрытых век на мужа, призывно облизывая пересохшие губы. Она взяла палочку двумя пальцами, покрутила конфету внутри и вынула. Края свода влагалища не сразу выпустили сладость, выпячиваясь и сопровождая шаровидную головку. Инесса понюхала чупа-чупс, покрутила в пальцах палочку и резко провела языком по сахарной головке. Лизнула еще и вобрала конфету за щеку.

Вот тогда Боря и не выдержал - сорвался, кинулся на жену, взял ее голову двумя руками и страстно слизал с ее подбородка, губ, щек сладкие мазки. Потом насладился вкусом другого свойства, но это наслаждение потребовало коленопреклонения перед раздвинутыми ногами женщины.

* * * * *

Солнечные лучи уже падали на пол, робко задвигая тень вглубь гостиной. Борис снял фуражку, китель и бережно уложил их на диване, потом расцепил резинки галстука и ослабил ворот рубашки. Бугор в брюках настойчиво давал о себе знать. Мужчина, беззвучно ступая, направился в спальню. Вдруг фицер застыл в дверях. На его двуспальной кровати с мягким высоким изголовьем кроме Инессы лежали обнаженные, волосатые мужские тела. Спали трое - жена взлохмаченная и размякшая, простыня сбилась, открыв ее полные груди с синяками от пальцев, и два мужчины, оба за сорок, не знакомые.

Борис вышел из комнаты, разочарование переполняло его сердце. Захотелось взять на кухне мясной нож и покончить с изменницей, ее ебарями и с собой. Офицер оперся спиной в стену, ноги ослабели, пальцами он оттянул ворот и задышал чаще. Невольно рисовались картины прошедшей ночи: изменница не дождалась - решила оторваться на всю катушку до возвращения мужа из командировки. Значит, перед двумя любовниками она удовлетворяла себя резиновым хуем, потом обоим сосала, на обоих скакала... и постоянно врала.

Борис небрежно накинул китель, криво водрузил на голову фуражку, заткнул галстук в карман, прихватил чемодан и вышел из квартиры. Опустошенный, он сошел по лестнице, убогость подъезда больше не умиляла. Такси понеслось по пустынному и еще сонному городку в сторону служебного общежития.